Автор этой статьи хорошо известен нашим читателям. Его исторические исследования вызывают живой интерес у акмолинцев разных возрастов. Сегодняшняя публикация экономиста-политолога, президента Республиканского общественного объединения жертв политических репрессий им. Х. А. Болганбаева Достыка Камелова рассказывает о том далеком времени, когда на территории нашей страны была образована Туркестанская автономия. Непосредственное участие в тех событиях принимал предок исследователя Хайретдин Болганбаев, впоследствии репрессированный…
«После победы Октябрьской революции большевистское правительство приняло документы, вдохновившие национальные демократические движения по всей стране. Так, 2 ноября 1917 г. была принята Декларация прав народов России, а 20 ноября – Обращение Совета народных комиссаров «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», отмена всяких национальных и религиозных привилегий и ограничений, которые провозглашали равенство и суверенность народов бывшей Российской империи, их право на свободное самоопределение вплоть до отделения.
5 ноября 1917 г. в Ташкенте начал работать III Краевой съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В центре его внимания был вопрос о структуре государственной власти. Утвержденная III Краевым съездом декларация объявляла, что высшим органом власти в крае является «Краевой совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, который отныне именуется Советом народных комиссаров Туркестанского края», и что в его формировании принимают участие лишь «представители левых социалистических партий, совершивших Октябрьский переворот». Относительно участия коренного населения во властном краевом органе съезд высказался однозначно: «Привлечение в настоящее время мусульман в органы высшей краевой революционной власти является неприемлемым как ввиду полной неопределенности отношения туземного населения к власти солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, так и ввиду того, что среди туземного населения нет пролетарских классовых организаций, представительство которых в органе высшей краевой власти фракция приветствовала бы». В избранное на съезде правительство (Совет народных комиссаров – СНК) не вошел ни один представитель коренного населения края. По сути, с первых дней большевики продемонстрировали свою приверженность колонизаторской политике царизма по отношению к коренному населению, которое по укоренившейся привычке продолжали называть не иначе как «инородцы», «туземцы».
В ответ на создание в Ташкенте Совнаркома 26 ноября 1917 г. в г. Коканде под руководством «Шуро-и-Исламия» был созван IV Чрезвычайный краевой мусульманский съезд, на котором рассматривался вопрос принятия решения о создании на территории Туркестанского края новой демократической государственности. Х. Болганбаев был делегатом этого съезда. В газете «Қазақ» в декабре 1917 г. (№254) была опубликована телеграмма Хайретдина Болганбаева «Об автономии Туркестана», в которой говорилось следующее: «Коканд. 2 декабря. 27 ноября в Коканде состоялся Краевой съезд мусульман. Объявлена Туркестанская земельная автономия. Народ радостно встретил это событие. Избрано новое правительство – Временное национальное собрание. В январе созывается Учредительное собрание Туркестана. Город Коканд является резиденцией Временного правительства. Хайретдин Болганбаев». В телеграмме говорилось о том, что в Коканде состоялось Учредительное собрание мусульманского вилайета, где была объявлена Туркестанская автономия, что выбран Временный национальный мажилис, т. е. новое правительство, временным пристанищем которого является этот город, что народ с радостным возликованием встретил эту новость.
К сожалению, советская власть не захотела к этому прислушиваться. Линия на ограничение национального суверенитета с первых «октябрьских дней» стала жестко проводиться как туркестанскими большевиками, так и их московскими покровителями. Одним из свидетельств тому является тот факт, что в решениях III съезда Советов, провозгласившего советскую власть в крае, вопрос об автономии, не говоря уже о возможности отделения от России, не получил никакого отражения. Более того, в составе нового правительства не было ни одного представителя коренного населения. На местах власть также сосредотачивалась в руках военных, рабочих и крестьянских организаций, состоящих преимущественно из некоренных туркестанцев.
Вот что пишет Х. Болганбаев об отношении большевиков к созданию Туркестанской автономии в газете «Бірлік Туы» («Знамя Единства») в декабре 1917 г.: «Большевики в последнее время в разных местах стали обсуждать Туркестанскую автономию. Продекларировав право наций на самоопределение, большевики загнали в прочные оковы саму идею независимости нерусских народов бывшей царской России. На Съезде Советов Туркестана представитель фракции большевиков И. Тоболин однозначно выразился за создание особых условий для «класса трудящихся, класса пролетариата». Позже комиссар по национальным вопросам И. Сталин из Москвы присылает телеграмму о необходимости приступить к созданию автономии в Туркестане. Но между автономией, обещанной большевиками, и автономией, которую желал народ, лежала огромная разница, как между небом и землей. Автономия, которую большевики вознамерились создать в Туркестане, существенно отличается от той автономии, которую пожелала осуществить Алашорда. Они не намерены управление народом отдать в их руки, скорее, будут вмешиваться. Возможно, прикрываясь идеей государства бедных, порабощенных масс, управление народом хотят отдать в руки преступных элементов. Большевики в Туркестане беспредельничают».
Далее Х. Болганбаев рассуждает: «Известно, что самым священным желанием всех жителей является создание Туркестанской автономной республики. Народ везде выказывает это желание начала изменений. Нет души, которая не стремится реализовать это. Автономия в понятии народа – это самим управлять страной, чтоб никто не вмешивался в их существование. Народ до сегодняшнего дня старался претворить в жизнь свое желание и сейчас старается». Также Х. Болганбаев отмечает: «Большевики говорят: «Мы не против автономии. Автономия есть у нас в программе. Но наша поддерживающая автономия не будет для баев (богатых). Мы хотим сделать автономию в пользу народа. Для этого мы выдвинем советскую автономию». Управление автономии, которую они предоставят, будет не в руках народа, а в руках Советов. В начале дела собираются ставить истощенных бедняков, которые войдут в состав Советов. После чего нетрудно догадаться, что такая автономия не выгодна для народа».
IV Краевой съезд Советов Туркестана (19–26 января 1918 г.) принял постановление «объявить вне закона Туркестанское автономное правительство и арестовать главарей». Сам факт провозглашения автономии Туркестана был квалифицирован как «попытка контрреволюционных элементов найти опору в среде мусульманской буржуазии, в темной массе мусульманства». Однако туркестанские коммунисты отнюдь не стремились делить власть, а тем более отдавать ее в руки «несознательным националам». В январе 1918 г. в ответ на предъявленный ультиматум большевиков Мустафа Шокай отказался признать власть Советов. Для ликвидации самопровозглашенной Туркестанской автономии из Москвы в Ташкент в ночь с 5 на 6 (с 18 на 19 по новому стилю) февраля на запасные пути станции Коканд начали прибывать войска – всего 11 эшелонов с кавалерийскими, артиллерийскими и пехотными частями. Прибывшими войсками город был блокирован с трех сторон. Обстрел начался в час дня. С небольшими перерывами он продолжался дотемна. После артобстрела в бой вступили пехота и отряд дашнакских боевиков. (Дашнаки – члены армянской национал-революционной партии «Дашнакцютун» («Союз»). Своей особой жестокостью, разгулом мародерства и насилия над мирным населением дашнакские дружины вызывали всенародный гнев и возмущение.
«Те дни в истории Туркестана были написаны кровью, а не чернилами», – писал Х. Болганбаев в статье «Руки по локоть в крови». Члены редакции газеты «Бірлік Туы», видящие глубокое горе людей и остро чувствовавшие состояние народа, не могли обойти своим вниманием эту кровавую расправу. Они напечатали статью «Тұла бойлары қан сасиды» Хайретдина Болганбаева, от которой мурашки по телу и лед в сердце: «Это дни, когда пулеметы убили не только «солдат правительства», но и тысячи ни в чем не повинных людей, разгромили в пух и прах весь Коканд. Это дни, когда подвергли кровавой расправе безгрешных мусульман… Человекообразные существа растоптали цветок свободы, который только начал выглядывать… Ох, забудет ли когда нибудь народ Туркестана эти дни ужаса?! Не даст забыть горячая кровь безгрешных и чистые души невинных тысяч детей. Не даст забыть эти дни незапятнанная честь мусульманских женщин, лица которых, кроме солнца, никто не видел…
Бедный Туркестан! Только вчера ты радовался возвращению потерянной свободы, равенства. Ты вспомнил великого и могучего Тимура, мудрого Бабура под воздействием больших перемен в России. Нет, ты был обманут! Под чужим ветром перемен не оживет забытая свобода. Если ты так жаждешь увидеть свободу, ветер перемен должен исходить от тебя самого. Не придаст тебе силы ветер, занесенный из Европы, из России! Ты еще в мерзлоте, хотя солнце твое знойное, огонь свободы горит. Ты согреешься, если по твоим жилам пробежит невинно пролитая кровь. Только тогда ты увидишь Тимуров и Бабуров!
Ах, как вокруг пахнет кровью! Увидев эту кровь, я больше не могу оставаться холодным, безмолвным! Эта кровь не дает мне уснуть! Пока перед глазами эта кровь, я не могу лежать, укрывшись дорогим одеялом. Она будет меня душить, задавит беспокойными страшными снами!»
В этих щемящих душу строках Х. Болганбаев разоблачает насилие, жестокость большевиков, которые держали в кулаке казахов, еще не покинувших объятий темноты и безграмотности…
С разгоном Туркестанской автономии завершился мирный этап развития национального сопротивления и было положено начало массовому вооруженному антибольшевистскому движению в Туркестане. Свержение правительства Туркестанской автономии было воспринято народами как новое свидетельство агрессивных планов большевиков в отношении Туркестана, и они с оружием в руках поднялись на защиту своей Родины от завоевателей. Тем самым было положено начало массовому движению против советского режима в регионе. Характер этого повстанческого движения, представляющего собой продолжение традиций национально-освободительной борьбы в крае, был ярко выражен в политических требованиях того времени: «За свободу Туркестана от России!», «За Туркестан без притеснителей!», «Туркестан туркестанцам!» Разгром Туркестанской автономии фактически на долгие десятилетия ликвидировал доверие населения региона к русской революции, к центральной и местной советской власти…
Х. Болганбаев, как видный представитель движения Алаш, борец за свободу и независимость тюркских народов и как талантливый публицист занимает достойное место в галерее исторических деятелей не только казахского этноса, но и всех народов Востока».
Достык Камелов,
экономист-политолог, президент Республиканского общественного объединения жертв политических репрессий им. Х. А. Болганбаева.
Внук Хайретдина Болганбаева.
