Давайте обсудим
(Продолжение темы)
Теперь о скандализации судебной системы. Никогда не могла понять коллег, желающих присутствовать в судах при оглашении приговора. Понятно, что тележурналистам нужна «картинка». А журналистам печатных, электронных СМИ?
Позиция судьи — в приговоре. Комментарий до вступления решения в законную силу он давать не может. Услышать от адвоката проигравшей стороны: «Будем подавать апелляцию»? Увидеть слезы родственников осужденных, услышать их гневные, эмоциональные высказывания?
Тем более, что видео-, фотосъемку можно вести только с согласия обеих сторон судебного процесса. Если процесс открытый, то присутствовать можно на любой его стадии. Но как же это, по мнению судей, мешает. При виде фотокамеры, диктофона многие участники процесса, вплоть до свидетелей, начинают вести себя, как актеры. Зная, что это будет в эфире (причем, не исключено, что до вынесения судебного решения), обращаются больше к журналистам, чем к судье.
Конечно, большинство коллег хорошо понимает, как вести себя в суде, внимания к себе не привлекают. Но, увы, далеко не все. И опять: в числе таковых преобладают блогеры, лайков жаждущие.
На семинаре, о котором упоминала в первой части публикации, приводили такой пример. Суд рассматривает экономическое дело. Одна из сторон понимает, что проигрывает. Вечером, накануне вынесения судебного решения у популярного блогера появляется пост: «Судья вымогает деньги». Вот такая «превентивная мера». Если решение не в мою пользу, значит судья подкуплен другой стороной.
Я вовсе не хочу кого-то огульно обвинять. Цель другая: сподвигнуть вас, уважаемый читатель, формировать в себе то, что называют критическим (не критиканским) мышлением, то есть взвешенно анализировать любую информацию, насторожиться, если изложена позиция только одной стороны. Тем более, если информация распространяется в социальных сетях. За ее достоверность ответить, как правило, некому.
Слухи и сплетни, как оказалось, и в эпоху цифровизации не просто не исчезают, а распространяются с быстротой, прежде невиданной. Раньше — «из уст в уста», а теперь — «от поста к посту», «от комментария к комментарию»…
И в очень сложном положении оказываются те, кто от комментариев вынужден отказаться. И не потому, что сказать нечего, а потому что в силу профессионального долга и правил до определенного времени не имеет на это права.
Мы все должны понимать, что суды часто не могут комментировать какие-то конкретные дела. Закон требует ограничения гласности судебного разбирательства и защиты персональных данных. «До той поры, пока дело не рассмотрено в кассационном суде, любые комментарии исключены», — говорил на семинаре пресс-секретарь Верховного суда РК Айдос Садуакасов.
Существует принцип независимости судебных инстанций. В Верховный суд можно обратиться только, когда дело рассматривается в кассационном порядке. По всем вопросам надо обращаться в суд, где рассматривается дело.
На семинаре речь шла и о том, что работникам судов часто приходится отвечать на множество обращений, которые к судебной системе отношения не имеют, объяснять людям, что вся правовая статистика аккумулируется в комитете по правовой статистике и специальным учетам при Генеральной прокуратуре РК. А с вопросами «Почему не получаю алименты…», как и с любыми другими о неисполнении судебных актов, надо обращаться в Министерство юстиции и региональные департаменты по исполнению судебных актов.
Все эти моменты к теме нашего разговора имеют отношение самое непосредственное: чем выше наша правовая грамотность, тем меньше шансов попасть под влияние медиа-шантажа. И больше возможностей решить свои проблемы в правовом поле.
Видя на экранах телевизора родственников осужденных, рыдающих в зале суда, подсудимых, прячущих свои лица, просто поставьте себя на их место («От тюрьмы и сумы»…). Самое страшное, что это видят и их дети, и учителя, и друзья детей.
И ладно, если съемка действительно производится с согласия обеих сторон. Это требование любители «жареного» часто умудряются нарушить. А чем больше эмоций, тем больше комментариев, поддержки одной из сторон. Чего часто медиашантажист и добивается.
Конечно, подлинно независимый суд должен быть свободен от любого влияния, как «сверху», так и «снизу». Но сила общественного мнения велика… И формируют его иногда с целями далеко не благовидными.
А, возможно, все не так тревожно по поводу роли социальных сетей, играющих ключевую роль в медиашантаже? Просто «болезнь роста»? В США, допустим, на высказывания в соцсетях давно не реагируют. И то, что там публичная дискуссия возможна только по результатам уже рассмотренных дел, демократии не вредит никоим образом.
А, может быть, я не права? Давайте обсудим.
Нина МИТЧИНОВА.
