Неужели без малого два часа мы следим за каждым словом, каждым жестом всего двух актеров? Неужели на сцене всего несколько свисающих белоснежных полотен и простейших металлических конструкций?
Почему же так зримо всплывают образы послевоенной Москвы, разрушенной Варшавы? Почему кто-то из нас вспоминает: «Да, так было…» Почему молодые зрители недоуменно переглядываются: «Неужели так было?»
Почему мы замираем, слыша такую знакомую мелодию, известную нам как «Утомленное солнце». И не зная польского, понимаем о чем поет Гелена (актриса Оксана Науменко-Гречанникова): «Сегодня для меня есть один выход и нет другого… Важно только одно: ты должна быть счастлива, не думай обо мне. Прежде чем все закончится, прежде чем судьба разлучит нас…»
Ответ на все эти вопросы, видимо, один… Благодаря создателям спектакля «Варшавская мелодия» в областном русском драматическом театре. И Леониду Зорину – автору пьесы, по которой спектакль поставлен.
Написал он ее в 1966 году. В ней история любви двух молодых людей, переживших тяжелейшую и (как же тогда верилось!) последнюю войну. Студенты – будущая певица из Польши и будущий винодел из российской глубинки – встречаются в филармонии. И это тот случай, когда «однажды и на всю жизнь». Но кто же знал, что не смогут они пройти по ней вместе? Кто виноват? Те, кто в 1947 году принял закон, запрещающий советским гражданам браки с иностранцами? Сейчас не об этом.
«С любимыми не расставайтесь» – не о том времени. Расстаются. Проходит 10 лет. Встречаются в Польше. Взрослые, состоявшиеся в профессии, создавшие семьи… И по-прежнему любящие друг друга люди. И вновь: «Сейчас ты толкнешь вот ту дверь, и она отойдет, я даже слышу с каким звуком – тр-р… А потом она вернется на свое место и все. И больше тебя не будет».
И еще 10 лет. Встречаются уже в Союзе. «И ты одна, и я один» – о Гелене и Викторе, 20 лет спустя после первой встречи. Но уже не открыть эту дверь. И теперь не так важно, по чьей вине она закрылась. Однажды и навсегда.
И вновь о людях, заставивших нас улыбаться и плакать на этом спектакле. Как же хорошо, что режиссер Василий Гречанников далек от модных ныне «психологизма», «натурализма»… и других «измов». Остался верен классическому прочтению ставшего за без малого 60 лет классическим произведения. Его духу и букве.
А в результате мы сопереживаем глубочайшей психологической драме героев, видим жестокий, бесчеловечный натурализм политического режима, разлучившего любящих друг друга людей.
Изумляемся, откуда у нашей актрисы Оксаны Науменко-Гречанниковой такой легкий, но вполне натуральный акцент? Такой подлинно польский шарм… Поверьте мне, в студенческие годы училась, жила в общежитии (даже в комнате одной) вместе с девушками из Польской Народной Республики. Польки – они такие… С юмором, даже сарказмом, умеющие беседу вести, себя подать. В какой-то момент сказать: «Вшистко едно!» и поступать так, как душа позовет.
А вот Виктор – он уже другой. (Простите, пока не видела спектакль, где его играет Алексей Фицнер). У харизматичного Андрея Владимирова Виктор – «простой советский парень». С войны живым вернулся. Стремится учиться, к искусству приобщиться. Разгружать вагоны, чтобы сделать подарок любимой девушке, для него не в тягость. А вот разбить, разнести в щепки захлопнувшуюся между любящими друг друга людьми дверь не может. Есть у него табу, как у большинства советских людей.
«Убежден, отвечаю тебе головой – здесь будет индивидуальный подход. Очевидно, были легкомысленные решения, а потом неприятности, дипломатическая переписка. Черт его знает, что нам известно? Но ведь можно же объяснить, втолковать… Когда увидят, что два человека просто не могут один без другого…»
– Человек не волен в своих поступках, – это уже 10 лет спустя, когда стало очевидным, что нет и не будет никакого индивидуального подхода. А жить друг без друга все-таки можно. Больно, трудно, но… можно. И все-таки все имеет свой смысл. И их расставание тоже…
В последней сцене спектакля мы видим Гелену и Виктора такими же, как при первой их встрече. Любящими, полными надежд. Но в том-то и трагизм этой жизни непростой: однажды закрывшуюся дверь не открыть. Не стоит.
И пусть сегодня никто не возводит двери, стены, заборы с колючей проволокой… между странами и народами. Сколько судеб они сломали и сколько еще могут сломать. Спектакль еще и об этом.
