Усыновление, опека, патронат, гостевая семья… Заботясь о сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей, государство поддерживает различные формы устройства их в семьи.
Профессиональные семьи – это…
Не только наш казахстанский, но и мировой опыт вновь и вновь подтверждает, что самый хороший детский дом или центр поддержки детей семью, пусть даже не кровную, не заменит. Но насколько мы готовы к еще одной форме – профессиональной приемной семье?
Об этом, в частности, шла речь на заседании общественного совета по вопросам семьи и социальной защиты населения при партии «AMANAT».
Такие семьи станут возможными в том случае, если новым составом Парламента РК будет принят законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам образования и защиты прав ребенка». Он опубликован на площадке «Открытые НПА». Положения проекта, посвященные профессиональной приемной семье, в стране обсуждают очень активно.
«Приемная профессиональная семья – форма устройства в семью, принявшую на воспитание не более четырех детей, за исключением братьев и сестер, включая родных и приемных несовершеннолетних детей, для оказания специальных социальных услуг». Более семи детей (включая родных) в такой семье быть не должно.
Планируется, что дети в приемные профессиональные семьи могут быть определены на срок до трех месяцев. Возможно и на период от трех месяцев до достижения совершеннолетия. Передача детей на воспитание будет осуществляться на основании договора. Приемные родители будут получать оплату за свой труд в зависимости от количества детей и сроков пребывания их в семье. Ее размер, конечно, будет изменяться. Пока речь идет примерно о 70 тысячах. Будут компенсированы и расходы на содержание детей.
Попасть в такие семьи могут не только осиротевшие, лишившиеся попечительства дети, но и те, кого нужно срочно изъять из семьи, где им стало опасно находиться. Тому бывает множество причин. Сегодня у ребенка один путь – в центр адаптации несовершеннолетних. На время, пока органы опеки разберутся, что делать дальше. Как надолго? Неизвестно…
В семье, заботящейся о ребенке в этот очень непростой для него период, ему будет спокойнее, комфортнее. Он сможет увидеть иную, здоровую модель семейных отношений.
Все это время специалисты будут работать с его родной семьей, стараться образумить, вывести из трудной жизненной ситуации. Если получится – вернуть детей. Если нет – искать опекунов, патронатную семью.
Следующий аргумент в пользу законопроекта от предшествующих отличается существенно: «Это связано с большим количеством возвратов детей в детские учреждения в силу недостаточности компетенций и навыков патронатных воспитателей, приемных родителей, позволяющих справляться с трудностями в работе с приемными детьми, а также с отсут-ствием сопровождения таких семей».
Вот здесь, кажется, логика «хромает». Зачем тогда детей из временных, профессиональных семей вновь будут передавать в патронатные и приемные семьи? Не лучше ли больше усилий направить на всестороннюю помощь им?
В нашей области сейчас 1 523 сироты и детей, оставшихся без попечения родителей. 1 204 из них находятся под опекой. 120 – на патронате. 16 – в приемных семьях. В прошлом году повторными сиротами стали 54 ребенка. Их вернули в государственные учреждения.
Как у них…
Профессиональные приемные семьи хорошо зарекомендовали себя в развитых странах. Давайте посмотрим, как это работает на примере, допустим, США.
У ребенка (каждого!) есть свой соц-работник – полностью ведет дело, ищет родителей или других родственников, раз в месяц приходит в фостер-семью, имеет право все осмотреть, обо всем расспросить.
Есть юрист (опять же у каждого!), защищающий его права (у родителей – отдельный государственный адвокат). Беседует с ребенком лично, обязан действовать в его интересах, защищать на суде позицию ребенка: хочет ли тот жить с кровными родителями, остаться в фостере или жить с какими-то родственниками. Есть офицер из суда – он по поручению судьи приезжает домой и смотрит, как ребенку живется. И докладывает лично судье.
И есть соцработник, прикрепленный к семье. Не тот, что у ребенка, это всегда разные люди. Он помогает фостер-семье, к нему всегда можно обратиться с любым вопросом или просьбой. Ему сдаются чеки для возмещения расходов. По закону, когда семья впервые получает лицензию, соцработник должен приезжать каждые две недели, а если нужна помощь, то чаще. После полугода он уже приезжает раз в месяц. Обо всех новостях и планах надо сообщать в социальную службу.
Причем работают взрослые члены таких семей практически на волонтерских началах. При этом все они обязаны проходить 53-часовое обу-чение, получать лицензию и ежегодно проходить 10-часовое повышение квалификации.
Французское фостерство входит в систему судебной защиты молодежи: семьи принимают детей-правонарушителей, предварительно пройдя подготовительные курсы. Французы получают 26 евро в день, и только за те дни, когда несовершеннолетний присутствует в семье (если он сбежал, компенсация не выплачивается).
В Великобритании фостерство достаточно высоко оплачивается, но и стать фостером сложнее. Это возможно только после годового обучения, требует еженедельных консультаций у психолога.
Как это может быть у нас
Понимаю, что рискую быть обвиненной в излишнем пессимизме, скептицизме. Возможно, не без оснований. Буду рада, если не права. Но обсуждение законопроекта, прошедшее на заседании общественного совета, увы, моих сомнений не развеяло.
Разъяснявшая особенности и перспективы профессиональных приемных семей координатор ОФ «Ана үйі» Куралай Джумабекова курирует и пилотный проект, реализация которого уже началась в нашей области.
Кто эти люди, готовые взять на себя ответственность (пусть на время) за детей, попавших в беду? Какова их мотивация?
Когда идет речь об опекунских, патронатных семьях, то слышишь: «Полюбили. Воспитаем как родного». Во временной семье изначально знают, что с ребенком скоро придется прощаться. А если он привяжется к дому, семье?
Готовы ли все члены семьи (в том числе и родные дети) к тому, что в их доме появится гость с очень непростой судьбой, а часто и девиантным поведением? Тем более, что состояние стресса проявляется у детей по-разному. Вредные привычки, сформировавшиеся в родном доме, могут усугубиться. А в профессиональной семье могут быть родные дети того же возраста… Как сложатся их взаимоотношения? Кто окажется сильнее?
Да, мы знаем, что все члены семьи будут проходить диагностику на степень готовности. Один из родителей должен быть готов оставить свою постоянную работу (если таковая есть), обучение.
Но мы же знаем, что на вопросы любого теста в разное время и в разных ситуациях мы отвечаем по разному. Одно дело, когда мы преисполнены благих намерений, энтузиазма… И другое, когда 24 часа в сутки проводим с очень непростыми, чужими для тебя четырьмя детьми.
Что касается обучения… Школа приемных родителей существует и сегодня. Но в серьезных источниках читала о том, что сертификаты выдают всем, кто занятия посещает. Очевидно, что сам факт посещения занятий гарантией успешного приема ребенка в семью отнюдь не является.
Нет стандартов, в соответствии с которыми такая учеба должна проводиться, нет аккредитации для подобного рода деятельности. Их и не будет, пока этим будут заниматься общественные организации. Может, целесообразно, чтобы школы приемных родителей приобрели статус государственных. А с ним – соответствующее финансирование и правовую основу…
Кто будет осуществлять контроль за профессиональными приемными семьями? Кто будет их сопровождать, помогать, консультировать?
Признаюсь, ответ удивил: «Органы опеки». Значит, в районе это один специалист отдела образования, курирующий вопросы попечительства. И не только их. О степени его загруженности знают не только коллеги.
Консультационные группы формируются из специалистов центров поддержки детей. В дополнение к их основной работе.
Небольшое отступление. Гостила у сестры в Германии, предложила приболевшую собачку на ночь оставить во дворе частного дома. Ответ: «Через два часа соседи позвонят в полицию. И я такой штраф за жестокое обращение с животными уплачу…» А уж если бы кому-то даже просто показалось, что ребенка в семье обижают…
Мы все недавно были шокированы информацией о том, что в соседней с нами СКО 10-летний ребенок в пик январских морозов сбежал от опекунов, не выдержав побоев и издевательств. В резиновых сапожках сутки провел в неотапливаемом доме. А воспитывался он в этой семье с трех лет. При этом ни одного тревожного сигнала в органы опеки ни от учителей, ни от соседей…
Так что в данном случае вряд ли можно говорить об эффективности общественного контроля.
Еще раз. Закон на стадии обсуждения. Многое будет зависеть от результатов пилотного проекта, реализуемого в нашей области. К этой теме мы еще вернемся. Непременно.
