Отец реабилитирован посмертно

«Бережно храня память о несправедливо осужденных, мы сможем построить светлое будущее, фундаментом которого остается наша Независимость».

Президент РК Касым-Жомарт ТОКАЕВ.

Я, Алмажан Акымбеккызы Амрина (Майкотова), родилась 20 мая 1935 года в селе Жылымды, ранее – колхоз «Красный молот». Родную маму я никогда не видела, она умерла после родов. Отец – Токсеит Жансеитов – работал животноводом в колхозе. Женился во второй раз. За мной, в основном, ухаживали два моих брата – Кабыл и Кабдулла. Впоследствии они всю жизнь оберегали меня и поддерживали, были хорошими и душевными людьми.

Когда мне было пять лет, в нашем доме поселилась Багиля Майкотова. Она работала в Кокчетавском райкоме партии, находившемся в с.Еленовка. С первых дней я сильно привязалась к ней, спала с ней, а когда она уходила на работу, ждала ее и скучала. Мы обе сильно тянулись друг к другу. Я только тогда познала материнскую любовь и ласку.
Когда ей дали отдельную квартиру, она попросила у моего отца разрешение удочерить меня. Так мы стали жить вместе. Это были лучшие годы моей жизни. Из ее рассказов я узнала про моего приемного отца Акимбека Майкотова. Он был честным, мужественным человеком. Всегда заступался за бедных и униженных, за справедливость, за что и пострадал. Мама все это мне рассказывала, когда меня в школе обижали, называли «дочкой врага народа».

Их история такова. С Акимбеком Майкотовым они вместе учились в партшколе в городе Акмоле. Мама показывала их фотографии, документы и просила сохранить, не терять их.

В 1952 году я вышла замуж за учителя Жылымдинской восьмилетней школы Бахмана Шамиганова. Когда моего мужа назначили директором школы, в райком и обком партии начали поступать на него анонимные доносы: мол, у директора школы, члена Коммунистической партии, жена – дочь врага народа. Родственники мужа, испугавшись, все документы и фотографии, оставшиеся после моей мамы, сожгли в печке.

В конце концов, в 1969 году моему мужу посоветовали переехать в самый дальний сов-хоз Кокчетавского района – село Кызылсая простым учителем. На повышение по службе рассчитывать не приходилось, всегда ссылались на анонимный донос о том, что родственник был «врагом народа».

В 1970-1972 годах муж стал восстанавливать справедливость, начал писать в райком и обком партии. Нашел друзей – сокурсников Акимбека Майкотова по партийной школе, занимавших высокие, ответственные посты в партийных и советских органах, судебной системе. Они обещали помочь в розыске материалов по Акимбеку Майкотову, но не смогли.

Приезжал председатель Кокчетавского РайОНО, немец по национальности, говорил с акцентом на казахском языке. Они долго в нашем доме беседовали, около двух часов. И он по-отцовски посоветовал моему мужу не поднимать больше этот вопрос, после этого муж прекратил поиски.

И вот, когда дети выросли и внуки встали на ноги, женились, я решила выяснить все про моего отца Акимбека Майкотова, попросив старшего сына Максута Бахмановича помочь в этом. Сын нашел хорошего, уважаемого человека, который работает в зерендинской районной газете – Кайрата Есентемировича Казиякпарова. Благодаря профессиональной журналистской работе он нашел информацию о моем отце.

Было установлено, что Акимбек Беспаевич Майкотов работал судьей народного райсуда Пресновского района Северо-Казахстанской области. По анонимному доносу в 1937-1938 годах было возбуждено уголовное дело против руководящих работников Пресновского района за националистическо-фашистскую деятельность. Мы смогли ознакомиться с уголовным делом в семи томах, которое прислали из спецархива г. Петропавловска. Мой отец был грамотным молодым человеком. Он писал на арабском, а потом переводил на латинский – и все грамотно, каллиграфическим почерком.

По изученному мной уголовному делу было видно, что обвинили его по 7 пунктам, из которых четыре – за мягкое применение наказания против баев и муллы. В своих объяснениях по поводу «бая» он говорил: имеется 2-3 головы скота КРС, при этом тот содержит семью из 25 человек – своих детей, пожилых родителей и родственников-сирот. А в отношении священнослужителей (муллы) говорил так: они не проводили агитацию среди населения, а просто провели похороны по мусульманскому обычаю и читали молитвы.

Несколько фактов было и с более строгими наказаниями. Один председатель колхоза без разрешения заготовил строевой лес для своих хозяйственных нужд, а в заявлении своем указал, что председатель райсуда наказал его за то, что он не дал ему кумыс. А второй «активист» писал на всех односельчан доносы и за неподтвержденные факты был наказан судьей.

Осудили отца и за «антисоветскую националистическую речь», когда он, выступая на собраниях и в коллективе перед людьми, затрагивал вопросы о голоде среди населения и ущемлении прав казахов.

Поле долгих поисков и обращений мы получили важный для нашей семьи документ – справку о реабилитации, в которой говорится буквально следующее: «…Майкотов Акимбек Беспаевич, 1906 года рождения, с 22 сентября по 03 октября 1937 года приговором Выездной сессии специальной коллегии Северо-Казахстанского област-ного суда осужден по ст.58-7, 58-16, 58-11 УК РСФСР к 10 годам лишения свободы. 14 марта 1940 года приговор суда в части обвинения Майкотова Акимбека по ст.58-10, 58-11 УК РСФСР переквалифицирован со ст.58-7 на ст. 109 УК РСФСР и ему определено наказание – 3 года лишения свободы без поражения в правах с расчетом отбытого им срока.
14 марта 1940 года в отношении Майкотова Акимбека Беспаевича уголовное дело отменено.

В соответствии с Законом Республики Казахстан «О реабилитации жертв массовых политических репрессий» от 14 апреля 1993 года Майкотов Акимбек Беспаевич признается жертвой политических репрессий и объявляется РЕАБИЛИТИРОВАННЫМ».

Я очень благодарна К.Е. Казиякпарову, что он помог узнать, каким был мой отец Акимбек Майкотов. Теперь я с гордостью могу рассказать своим детям, внукам и родственникам об этом…

Записала Светлана Ким.

Читайте также