Журналист 10 дней провел в стационаре областной многопрофильной больницы
«Хочу донести до каждого: государство сохраняет гарантированный объем бесплатной медицинской помощи. На его финансирование будут направлены более 2,8 трлн. тенге в течение следующих трех лет…
В рамках трехлетнего бюджета будут направлены дополнительно более 2,3 трлн. тенге на развитие системы здравоохранения».
Из Послания Главы государства Касым-Жомарта Токаева народу Казахстана.
Сегодня все чаще говорят: клятва Гиппократа остается в теории, на практике ее уже не существует. Я бы не торопился с подобными выводами, а рекомендовал посетить Акмолинскую областную многопрофильную больницу. Гиппократовский дух, оставленный старшим поколением врачей, ниже поименно перечислим почти каждого, не выветренный средним, подхваченный молодым поколением, здесь до сих пор живет и здравствует. По крайней мере, в стационарной среде, что засвидетельствовал лично.
И еще, о лечебном процессе речь не пойдет, предупреждаю сразу, ключевая тема — отношение людей в белых халатах к нам, пациентам. Эта «процедура» часто бывает важней и нужней, чем, например, та же таблетка.
Немного истории. Акмолинская областная больница, бывшая Кокшетауская, всегда являлась признанным авторитетом в лечебной отрасли. Славилась она прежде всего своими врачами. 17 лет назад автор этих строк оказался между жизнью и смертью, отказала почка, нужна была срочная и очень сложная по тому времени операция. Редакция «Казахстанской правды», где я работал собкором, обратилась в Минздрав за помощью. «В какой больнице лежит ваш больной?» — последовал вопрос. «В Кокшетауской областной». «Тогда будьте спокойны, операцию сделают не хуже, чем в столичной клинике», — прозвучал ответ.
Этот эпизод до сих пор прочно сидит в моей памяти. Утекло много времени, не меньше произошло изменений, доктора, которые меня спасали, давно на пенсии, кое-кого нет в живых, но тепло в сердце к этому лечебному учреждению остается. Может быть, оно, это тепло, и наложило отпечаток на день сегодняшний: на подобных чувствах трудно поставить крест, впрочем, поживем-увидим.
4 сентября 2019 года. Из приемного покоя меня направляют в гастроэнтерологию с предварительным диагнозом — хронический панкреатит. В ординаторской знакомлюсь с заведующей отделением Раушан Досановой. Настроение у меня и у нее (успел заметить) не ахти. У меня — понятно, лежать в больнице радости мало, у нее, оказывается, завис компьютер, а без него сегодня вся работа мгновенно приостанавливается. Ничего не попишешь, парадоксы времени. Больной таким образом автоматически отправляется на второй план. Не новость, все об этом знают, а сделать ничего не могут. Таковы современные технологии, медицина — не исключение.
Несколько слов о Раушан Муратовне, в моем здоровье на 10 дней она — полноправная хозяйка. Первое впечатление: человек внешне строгий, через минуту — уже добрый, с очаровательной улыбкой в глазах, где столько просматривается участия, что, пожалуй, на все отделение хватит. Осмотрев, расспросила, ушла. Скорее всего, врачебный вердикт последует после детального обследования. Неизвестность хуже всего, выдаю свою слабость, однако спешка нужна при других обстоятельствах.
В профессии почти 25 лет, врач высшей категории, больные, выражаясь молодежным сленгом, «тащатся» от нее, она же к ним постоянно тянется. Обоюдная притягательность и дает свои лечебные плоды.
Принимала гастроэнтерологию, к ней сейчас присоединилась и пульмонология, от Райхан Мукатовой. Гордость здравоохранения — иначе о ней не говорят. Высочайший профессионализм сочетается с такими же человеческими качествами. Пообщаешься с ней, и сразу на душе теплее становится. Безошибочно определяет диагнозы, назначает эффективное лечение.
Сегодня Райхан Ергалиевна, чей докторский стаж перевалил за 30 лет, — заместитель директора многопрофильной областной больницы по поликлинической работе и экспертизе. Лично я бы назвал ее замдиректора по воспитательной работе, правда, в штатном расписании такой должности нет, а может и пора ввести, но это так, мысли вслух.
— Случается всякое, — признается она. — Каждый факт грубости, черствости не оставляем без внимания, скандальная история может привести к увольнению…
— Как к увольнению? — перебиваю ее. — Не хватает врачей, медсестер…
-Любой дефицит со временем можно восполнить, а грубость, хамство — величины непоправимые, — сказала как отрезала.
Минут пять пальцами рук обследовала поверхность моего желудка. Слежу за ее глазами, пытаясь в них прочитать результат. Вскоре на лице появилась знаменитая мукатовская улыбка. На душе мгновенно отлегло: если и есть проблемы, то они, успокаиваю себя, поправимые. Компьютерная томография на второй день диагноз подтвердила.
Возникли вопросы по здоровью к невропатологу Макшарипу Мартазанову. Он кандидат медицинских наук, заведует одноименным отделением. Клятву Гиппократа, смеется, не принимал, принимал присягу советского врача. На мой взгляд, это одно и тоже, только в разной «упаковке». Помоги, не навреди — связывающие звенья всех представителей лечебной отрасли. Именно советские врачи были здесь эталоном. Не имея под рукой современной диагностики, они творили чудеса, часто исцеляя, казалось бы, неизлечимых больных.
Советские врачи и принесли славу, признание, почет областной больнице. Моим ПМЖ в больнице явилось гастроэнтерологическое отделение. С врачами, медсестрами, санитарками сложились прекрасные отношения. Внимательные, вежливые, предупредительные. Ставят укол и говорят: «Секунду потерпите», а что терпеть, комар и тот больней кусает.
Выясняется, до сих пор живы уроки Галины Павловны Колтуновой. Долгое время заведовала отделением, при жизни стала легендой для всех желудочников. В ее коллективе существовал свой морально-этический кодекс, в основе которого действовало неписаное правило: больной, как и покупатель, всегда прав, ему — максимум сочувствия и внимания!
Посещая другие отделения больницы, разницу чувствовал. Люди в белых халатах выполняли свои обязанности добросовестно, на всех хватало деликатности и вежливости. Советую руководству облбольницы отделение гастроэнтерологии сделать образцовым и на его опыте учить других дружбе с клятвой Гиппократа.
Вклад ветеранов, конечно же, неоценим. Перечислим наиболее знаковые имена: Альберт Отепов, Геннадий Носач, Ким Азнаметов, Айрик Акопян, Виктор Беспалько, Владимир Авраменко, Арнольд Фоленвайдер, Болат Жанадилов, Серик Аяганов, Людмила Волнянская… Некоторые ушли из жизни, некоторые давно на пенсии, а впечатление такое, что они где-то рядом, помогая советом, делом младшим по возрасту коллегам.
В ординаторской урологии на видном месте стоит портрет в траурной рамке недавно ушедшего из жизни Арнольда Ивановича Фоленвайдера. В далеком 1963 году он был направлен в урологическое отделение областной больницы. Так до конца дней своих, считай, здесь и пробыл, воспитав плеяду классных урологов. Нынешний завотделением Абай Касымов называет Арнольда Ивановича вторым отцом. Фотографию поместил на видное место, чтобы всегда быть под его присмотром.
Преподавай клятву Гиппократа отдельной дисциплиной, может время такое настанет, лучшего наглядного пособия не придумаешь.
Бытует мнение, кстати, оно появилось не на пустом месте, дескать, не те доктора нынче пошли, у них на уме не здоровье пациентов, а их платежеспособность. Не будем скрывать, есть такие, но есть, и таких, уверен, большинство, которые являются достойной сменой знаменитых наставников и учителей.
Кардиохирургическое отделение возглавляет Нурлан Минайдаров. В его команде Аубакир Суханов, Ермек Торсыкбаев, Алмас Закарин. Шефу нет и 40, помощникам и того меньше. И тем не менее, слава за ними шагает повсюду, на операцию приезжают даже пациенты из Hyp-Султана. За 11 лет существования кокшетауские кардиохирурги провели порядка 2000 сложнейших операций на сердце и сосудах.
Один больной, его с того света вытащил Нурлан Сабитович, мне рассказывал. Когда Минайдаров берется спасать очередного пациента, именно спасать, когда каждая минута на счету, кажется, что доктор забывает о собственном организме, полностью переключаясь на больного, отдавая ему знания, навыки, энергию жизни, вселяя уверенность в благополучном исходе. Говорят, хирурги скальпелем лечат, не словом. Кокшетауские кардиохирурги успешно лечат скальпелем и словом, они исключение.
…В ночь заступила на дежурство медсестра Наталья Богданова. Измерила давление, принесла градусник. Ночь быстро пройдет, завтра отдохнете, — завожу с ней разговор. Если б, вздохнула она, с утра пахать и пахать… Выясняется, женщина средних лет с солидным медицинским стажем занята, внимание, на трех работах: отделение лучевой терапии, онкология, терапия № 1. Попробуй выдержать, а она еще мило улыбается, гордо поддерживая высокую марку коллектива.
Почему на трех работах? На 50 тыс. тенге семью не прокормить, отвечает Наталья. Увы, такие зарплаты у терапевтических медсестер. Им бы слезы лить, они же улыбаются, виду не подают, что тяжело. Такой он, средний персонал областной больницы.
Кстати, сравнение явилось, не заставив себя долго ждать. В воскресенье в отделении, где я лежал, появилась новая медсестра. Позже узнал, она из одного городского лечебного учреждения. В стационаре областной больницы подрабатывала, беря дополнительные дежурства. Может, я чересчур придирчив, но мне показалось, что у нее даже тон разговора другой, чем у местного медперсонала. Слова произносились с прохладцей, советовала невпопад. Взялась за процедуры — и там чувствовалась чужая рука.
В голове мысль проскользнула: скорей бы понедельник, по улыбке и участию за сутки, честно говоря, соскучился.
…На третий день отправили на УЗИ смотреть брюшную полость. Верно говорят, попадешь в больницу — обратно вырваться трудно. Врач Ирина Попова, трудовой стаж перевалил за 30 лет, — непревзойденный мастер своего дела. Волнуюсь, жду от доктора поддержки, пока лицо строгое, непроницаемое.
Начала смотреть мои внутренности, мне не по себе, вдруг вылезет на экране больной орган. Она мое состояние чувствует, пускается на хитрость, каждую секунду повторяя: здесь хорошо, здесь тоже, жить будете… И все-таки советует обратиться к сосудистому хирургу, нарисовалась неожиданная проблема.
Обратился, вернулся к доктору сказать спасибо. Ирина Попова делает неожиданный ход, предлагает раздеться и лечь на кушетку. Хочу еще раз проверить, удостовериться, произносит. Увы, диагноз подтвердился, а мне, почему не знаю, стало на душе легче. Какая ответственность, какое сопереживание… Кадровая школа Акмолинской областной больницы на том стояла, стоит и, судя по всему, стоять будет.
Нашел ли я клятву Гиппократа — безусловно. Она зримо и незримо присутствовала в каждом из описанных выше случаев. Меня направили в столичную клинику на операцию. Впервые за 10 дней стало грустно и тоскливо, как будто покидал близких и надежных друзей. А может, оно на самом деле так и есть.
Александр КУЗЕННЫЙ.
Фото Айбека ДАНЬЯРОВА.
