Кокшетау — 190 лет
В прошлых веках профессия ямщика была не менее востребованной, чем профессия современного водителя или таксиста. Ямщикам посвящались песни, романсы и был снят даже немой художественный фильм, являвшийся своеобразной экранизацией популярного романса «Ямщик, не гони лошадей».
Слово «ямщик», вышедшее из употребления около века назад, происходит от тюркского «ям» — почтовая станция. Интересно, что наравне с ямщиком, представителя этой древней профессии называли также кучером почтовых, ямских лошадей.
Ямская система управления, переименованная впоследствии в почтовую, действовала и на территории Кокшетауского уезда. В начале прошлого века в состав уезда входило 19 волостей: Аксаринская, Айыртауская, Баимбетовская, Восточная, Жайылгинская, Жауаровская, 1-я Жиландинская, 2-я Жиландинская, Есенбаевская, Зерендинская, Кокшетауская, Коксенгирская, Карашинская, Катаркольская, Кылдинская, Мезгильская, Ногайская, Шалкарская и Шунгыршинская.
По Кокшетаускому уезду для ямщиков был составлен специальный договор на отбывание гоньбы по станциям, включая и города. Документ, хранящийся в областном госархиве, так и называется «Договоры на содержание ямщинных станций по Кокшетаускому уезду». Типовой договор включал в себя 15 пунктов. К примеру, в 2-5-х пунктах говорилось о том, что содержатель гоньбы обязан подавать лошадей только лицам, имеющим открытые листы от Губернского и Уездного отделов управления. Пассажир получал только то количество лошадей, которые были указаны в «открытых листах» и, как говорится, «последнее слово» оставалось за ним. Например, несмотря на то, что в «листе» были указаны две лошади, по согласованию с ямщиком можно было ехать и на одной. Однако на одной паре лошадей могли ехать не более двух пассажиров, а на «тройке» не более трех, багаж же на каждую лошадь полагался не более трех пудов, то есть около 50 кг. В случае выезда кого-либо из должностных лиц по делам службы в места «не населенные», ямщики обязаны были ждать пассажира до окончания им дела, но не более 6-ти часов.
Интересны и другие условия ямского договора. «Взявшие на себя содержание гоньбы обязаны иметь для разгона лошадей безусловно здоровых, сильных и вполне выезжаных и для них крепкую ременную сбрую, в летнее время тележки на железном ходу, а зимою кошевки вполне поместительные двухместные для проезжающих с расчетом на каждую пару летом тележку, а зимой сани.
Быстрота езды в хорошую погоду определяется не менее 10 верст в час, а в распутицу не менее 8 верст в час. За отпускаемых с ямщинных станций лошадей содержатель станции не получает прогонов с пассажиров, имеющих открытые листы от Губернского отдела управления. … на выстойку и выкормку полагается 7 часов, после чего лошади опять должны идти в гон».
Бывало и такое, в пути встречные ямщики по условиям договора могли поменяться друг с другом, но опять-таки не иначе как с дозволения и согласия проезжающих. То есть в первую очередь учитывались интересы пассажиров. В ямском договоре говорилось и про книгу жалоб и предложений: «На станции должна быть заготовлена за счет Губернского управления книга на записку жалоб проезжающих. В случае отказа подачи лощадей при условии, если лошади имеются способные к дальнейшему гону, проезжающие кроме записки в книгу жалоб могут при содействии сельских властей нанять другого ямщика, не стеснясь платой, и уплаченные деньги, в случае признания жалобы справедливой, удерживаются при первой выдаче платы за гоньбу и выдаются кому следует. Такого рода жалобы разрешаются отделом управления уездного ревкома».
Кроме жалобной книги велась также тетрадь для записи разгона лошадей на станции, заготовленная заранее содержателем ямщины. Если условия договора нарушались, то содержатель ямщины подвергался штрафу, «смотря по важности упущений и неисправностей от 15 до 50 рублей, за каждый отдельный случай».
Подобные кандидиции или договоры подписывали все городские и уездные ямщики. К примеру, 22 мая 1920 года «… Заключили договор на содержание и гоньбу в г. Кокшетау десяти советских лошадей Кали Кучумов и Шырмухамет Надыров». Их договор действовал до 1 января 1921 года, а Кали Кучумов и Шырмухамет Надыров вместе с другими ямщиками принимали на себя содержание Кокшетауской ямщинной станции сроком на чуть более полугода. Плата за содержание станции за указанное время в договоре составляла 105 тысяч рублей.
Контроль за ямщинной станцией в Кокшетау вели председатель и члены губернского ревкома. В ходе проверок они производили осмотр станционных лошадей «и вообще всей обстановки станции». Также подобный контроль мог провести и волостной ревком, но только по поручению губернского центра. Если во время контроля «передвижной транспорт», то есть лошади не проходили испытание, то их исключали из комплекта как непригодных. До судебного разбирательства доходило редко, обычно все списывалось на счет ямщика.
В отдел управления Омского губревкома из города Кокшетау в июне 1920 года за № 69123 было отправлено письмо следующего содержания: «Отдел Управления при этом препровождает на утверждение договора, заключенные на содержание ямщинных станций в ст. Сандыктауской, в сел. Алексеевском, в сел. Ивановском и городе Кокшетау. Заведующий отделом управления. Секретарь. Подписи». Поскольку на заре советской власти еще допускалось существование частной собственности, то большинство ямских учреждений содержались за счет частных владельцев.
Нурбике КОЖАБЕК,
по материалам госархива Акмолинской области.
