Рампа
Кто из актеров не мечтал о роли Ромео или Джульетты, да еще и на сцене одного из московских театров? Таким счастливчиком оказался режиссер областного казахского музыкально-драматического театра имени Ш. Хусаинова Болат Абдрахманов.
В День всех влюбленных он в числе восьми актеров из разных стран, объединенных в сборную мира любви, принял участие в задуманном более года назад московским молодежным театром Вячеслава Спесивцева международном проекте «On-line театр», посвященном Олимпиаде в Сочи, 450-летию со дня рождения У. Шекспира и Дню всех влюбленных. После года репетиций в интерактивном режиме его пригласили в Москву на роль Ромео, который говорит… на казахском языке. Впрочем, все восемь актеров, прошедших кастинг и прибывших из разных стран, исполнили роли Ромео и Джульетты на своем родном языке. О том, как все происходило, нам рассказал Болат Абдрахманов.
— Как Вы попали на проект?
— Совершенно случайно. В январе прошлого года на сайте молодежного театра, прочитав объявление о наборе в этот необычный проект, оставил свою анкету. Затем, связываясь по скайпу, мы репетировали раз в неделю весь прошлый год. А в декабре мне сообщили, что уже 14 февраля в московском молодежном театре состоится постановка пьесы Шекспира с четырьмя парами из разных стран, и я могу покупать билет на самолет. Спектакль был разделен на четыре новеллы: встреча, венчание, прощание и смерть. В каждой части Ромео и Джульетту играли новые пары из разных стран, озвучивая роль на родном языке. К примеру, в первой сцене блистали Юстас Валинскас из Литвы и его партнерша Диана Иокимиди из Греции. Во второй играли я и Екатерина Конойко из Беларуси, в третьей новелле — россиянин Семен Спесивцев и Анна Крайнова из Австрии, в завершающей сцене Ромео был из Грузии, а Джульетту сыграла актриса из Габона (Африка). В массовке были задействованы актеры театра. К слову, играли мы все в своей обычной одежде, поскольку по задумке автора современная молодежь играла Шекспира так, как она его чувствует, видит.
— Что досталось Вам? И каким был Ваш Ромео?
— Мне эта идея понравилась сразу, хотя, что таить, было страшновато ехать в Москву, играть на сцене перед искушенной публикой. Но это не был тот классический Шекспир, к которому все привыкли, а иной, с зажигательной музыкой, текстом, звучащим на разных языках мира. Мне достались новелла тайного венчания молодых и бой на шпагах с Тибальтом, его гибель. Это весьма эмоциональные сцены, хотя поначалу, сидя в зале и наблюдая за игрой ребят в других мизансценах, думал: вот им достались лучшие эпизоды, где есть возможность раскрыться. Что касается роли Ромео, то старался я изо всех сил показать те чувства влюбленных, которые близки и понятны всем возрастам и национальностям.
— Оценку своей работы услышали?
— Сразу после спектакля мне пришлось улететь в Кокшетау. Уже дома, переписываясь с моей партнершей — Джульеттой — Катей Конойко из Беларуси, узнал, что многие спрашивали: где же актер из Казахстана, который был ярок, эмоционален, страстен. А еще припоминаю, как после сцены «Венчание» мы уходим за кулисы, а из зала доносится: «Браво!». Но вы же понимаете, что московский зритель — избалован, его сложно удивить, в отличие от наших зрителей, которые всякую премьеру провожают стоя, продолжительными аплодисментами. Слышал я благодарные отзывы режиссера во время двухдневной репетиции на сцене, что тоже, конечно, дорого.
— А чей перевод пьесы на казахский Вы использовали?
— Писателя Абиша Кекильбаева.
— Чем интересен Вам был этот проект?
— Всем. Четыре дня пролетели, как один. Меня, как режиссера, увлекла методика постановочной работы. Все-таки российская театральная школа — особое явление в мировом искусстве. Кроме того я из тех режиссеров, которые подспудно сами мечтают выйти на сцену и выразить себя в роли. Когда меня во время учебы об этом просили, то я с удовольствием бежал на сцену, получая кайф от того, что могу создавать образ, творить, выразить свои чувства. Кстати, когда мы репетировали по скайпу, режиссер нас предупреждал: я не знаю вашей речи, вы должны быть поняты по правильной интонации, умению выразить чувства. Поэтому проект интересен тем, что заставил меня пережить чувства актера, опыта которого у меня практически нет. Когда я впервые переступил порог московского театра, с меня, как ветром сдуло весь мандраж, переживания. Так просто, спокойно шел весь репетиционный процесс, не покидало ощущение, что знаю всех давно.
— Какой опыт почерпнут Вами из этой поездки?
— Я стал задумываться, не замахнуться ли и нашему театру на Шекспира. Несмотря на то, что современное время, может быть, и требует иной интерпретации этого великого драматурга, но нам нужно для начала прочесть его классически, так, как он написан. Но будет ли это интересно кокшетаускому зрителю? Понял одно, что Шекспир — это такая глыба, которую, на мой взгляд, просто невозможно обойти.
— Вы, проникнувшись аурой московского молодежного театра, где молодые люди властвовали и на сцене, и в зрительном зале, не думали о том, как привлечь в театр нашу молодежь?
— Конечно, такие мысли возникают. Нужно завоевывать и привлекать молодежь, популяризировать театральное искусство и не только в этой среде. Нужны хорошие проекты, здесь одними спектаклями не обойтись. Словом, есть над чем задуматься.
Вопросы задавала Раушан УТЕУЛИНА.
Фото из личного архива Болата АБДРАХМАНОВА.
На снимке: во время репетиции в Московском молодежном театре.
г. Степногорск.
