Есть у меня родственники в селе Кременчуг, расположенном вдоль трассы на Петропавловск.
Это одно из сел, по поводу которых вздыхаем: умирает… Обитаемых домов – несколько десятков, заброшенных – куда больше. Ни школы, ни детского сада… Большая часть из примерно 100 жителей – пенсионеры.
При этом: пашни вокруг сорняком не зарастают, вовремя обрабатывают, урожай собирают. И делают это два-три крестьянских хозяйства, одно из которых родственникам и принадлежит. Отец, его основавший, сейчас больше по финансовым, снабженческим делам. А сын, которому и 40 лет еще нет, действительно пашет с раннего утра и до позднего вечера. Помощники нужны, конечно, в период страды, но найти их – проблема.
И с тем, что раньше делали бригады механизаторов, с работой учетчиков, бухгалтеров справляются отец и сын. На вопрос как, только плечами пожимают: «Техника хорошая». Техники действительно полон двор. И не старых «кировцев». Производительная, комфортная.
Дом у ребят – «полная чаша», удобства – «как в городской квартире», старшую девочку каждое утро отвозят в среднюю школу села Келлеровка, младшая – пока дома. Корову, птицу держат. Но так, по инерции… В петропавловский аквапарк, Кокшетау, а то и Астану в детские игровые центры, на концерты – без проблем.
И вот что я думаю: жизнь этой семьи отличается, конечно, от жизни среднего американского, новозеландского фермера: дорогу до трассы самим расчищать приходится, заброшенные дома удручающее зрелище представляют, детей сами в школу отвозят-привозят. А во всем остальном…
Я так подробно рассказываю об этой семье, чтобы аргументировать свою точку зрения, сторонников у которой очень немного. Да, малые села умирают. Но процесс этот естественен и закономерен для любого индустриального общества.
Милые сердцу пожилых людей колхозы-совхозы – советская модификация села, аула начала 20-го века. Нынешние КХ – типичные фермерские хозяйства: компактные, высокопроизводительные, не обремененные бюрократическими, управленческими структурами. Один «Джон Дир» полеводческую бригаду заменяет.
– Людям надо создать условия для работы и отдыха, тогда уезжать не будут, – главный аргумент приверженцев иной точки зрения.
Убеждена в том, что в любом случае получившие университетское образование айтишники, дизайнеры, инженеры в свое родное село не вернутся. И не только они. «Человек выбирает, где лучше», – это право каждого. А лучше там, где больше возможностей для него самого и для развития ребенка. В крупном населенном пункте их больше по определению.
Что касается домов культуры, школ… Какой смысл их строить в селах, подобных Кременчугу? При том, что в каждом дворе как минимум один легковой автомобиль.
И как-то так получается, что больше всех пекутся об умирающих селах те, кто оттуда давно уехал, приезжает в гости на природе отдохнуть. Возвращаться отнюдь не собирается.
Думаю, нам надо уже как-то окончательно определиться: либо мы идем по пути развития фермерского хозяйства, либо возвращаемся к прежней колхозно-совхозной системе.
Мне туда как-то совсем не хочется. «Рекордные миллиарды пудов», судя по программе «Время», собирали, удои повышались, а вот прилавки почему-то были пустыми. Мои ровесники помнят горькие шутки про «бездонные закрома родины».
А может, я не права? Давайте обсудим.
