Утро нового дня, дня весеннего обновления природы. Этот март в Кокшетау ненастный, ветренный, метельный. Непонятная изменчивая погода… Говорят, в канун Наурыза дождь – к счастью. А пушистые снежные хлопья, прикрывающие черную землю, – доброе предзнаменование изобильного урожая.
Древний праздник – возвращение к корням. Зов тенгрианской крови, напоминание самой природы о том, что все мы – порождение непредсказуемой, всепобедимой и всепобеждающей материземли, и все когда-то неизбежно уйдем в нее.
А пока в нас сильно желание и стремление к обновлению во всем: в мыслях, в поступках, в возможности управлять по-новому собою и вся…
«Я к вам травою прорасту, попробую к вам дотянуться, как почка тянется к листу вся в ожидании проснуться, однажды утром зацвести, пока ее никто не видит… А уж на ней роса блестит и сохнет, если солнце выйдет. Оно восходит каждый раз и согревает нашу землю», – писал Геннадий Шпаликов.
Небывалый размах получает каждый год с конца восьмидесятых годов прошлого века празднование Наурыза на главной площади областного центра. Жители и гости Кокшетау, как дети, открыто радуются тому, насколько ярко и творчески используется потенциал местных танцевальных коллективов, умело адаптируются культурные традиции прошлого, заново перерожденные в эпоху Независимости Казахстана.
Каждый народ в танце стремится к гармонии, совершенствуя пластику. Во времена строгих идеологических предписаний шли споры о том, существовало ли у казахов искусство танца. Защитники казахской культуры задавали простой вопрос: «Откуда тогда в казахском языке испокон существует слово «би», означающее не только танец, но и высшую судебную справедливость, а ведь по законам лингвистики невостребованные, архаичные слова уходят из обихода».
Это ли не неопровержимый аргумент в пользу их правоты?
В древности на великих просторах степи казахи устраивали грандиозные театрализованные представления, воспитывающие в молодых батырах стойкость, благородство, сознательный патриотизм. На огромной сцене вольной бескрайней степи и величественной панорамы высоких неодолимых гор разыгрывались под музыку впечатляющие конные картины былых войн и сражений, пробуждающие в юношах и девушках гордость за свой народ, за землю предков.
Здесь не было зрителей как таковых, ибо все присутствующие невольно становились участниками великолепного зрелища. Увлекательнейшие инсценировки представали перед степняками, прежде всего – олицетворяющие пробуждение природы. Стройные, нарядно разодетые в разноцветье ярких костюмов, девушки воплощали в массовом танце радость прихода долгожданной и столь желанной в южных и северных краях весны, красоту молодости и ее жизнеутверждающую энергетику.
Никого из многочисленных участников древнего празднества не оставлял равнодушным знаменитый народный казахский танец, пришедший к нам из глуби веков – любимый всеми от мала до велика. «Қара жорға» оказался под запретом во времена тоталитарной идеологии, но, к счастью, счастливо возрожден и очень популярен в наши дни. Казахи в древности познавали азы хореографии у окружающей их природы, заимствуя грациозные танцевальные движения у вольных, парящих в небе орлов, извивающихся в траве змей, белоснежных лебедей и статных породистых коней. Напомним, что название танца «Қара жорға» в переводе означает танец вороного скакуна. Его привез на родину кандас, обитавший до лучших времен в Китае. Если быть точным, он не воскресил, а сохранил танец предков в первозданном виде, ведь возродить этот национальный шедевр в массах не под силу одному лишь человеку.
Велика роль «Қара жорға» в понимании философской и эстетической природы танца, в постижении глубинного смысла, заключающегося в стремлении к независимости и воле народа. Путь аргамака по просторам степи – это символ: долгая дорога поиска истины народом, преодолевающим испытания и невзгоды, но остающегося непобедимым.
Особое внимание сотен зрителей, приходящих на встречу Наурыза, привлекал своеобразный ритуал, национальный обряд «бата беру», это известное благословение мифологического героя Кыдыра-ата, издавна почитаемого казахами посредником мира, послом весенних новостей и доброй воли.
Как известно, в народе очень популярен и образ Умай-ана – покровительницы очага, хранительницы шанырака, и в этот праздничный день весеннего равноденствия кочевники воссоздают и ее сценический облик, известный из народного эпоса, старинных преданий и сказочных легенд. Дорог тюркам образ матери Умай, сберегающей тепло и свет доброго, уютного, дружного шанырака.
Бессмертный кюй «Сары Арка» гениального кюйши-композитора Курмангазы вселял в номадов веру в лучшее впереди, вызывая добрые светлые чувства: и стар, и млад спешили на торжественную встречу восточного нового года в предвкушении радостных мгновений сопричастности к единению народа.
В благословенный праздник Наурыз кочевые рода и племена становились непосредственными участниками великолепного зрелища. Перед глазами десятков и сотен собравшихся мужчин, женщин, стариков и детей в этот день на видной издалека возвышенности посреди степи проходили самые яркие, самые знаковые события, символизирующие укрепление нравственных законов прошлого, степного этикета. И именно зрелищное сценическое искусство было достойно и талантливо использовано в качестве доброго знака возрождающейся на глазах кочевников окружающей природы.
Древний праздник объединял народ: радостному оживлению благоприятствовала царившая нота оптимизма. Крупные рода казахских аулов представляли свои юрты, объединившись в единый аул, вольно располагавшийся на зеленеющем просторе долины…
Сегодня как никогда мы, казахстанцы, осознаем ответственность и необходимость хранить и беречь хрупкий мир, не поддаваться угару раздирающих планету непримиримых этнических и межконфессиональных противоречий. В этом смысле все люди доброй воли многоликой казахстанской земли по праву ощущают и чувствуют себя нацией единого будущего. Мирного, созидательного, толерантного и спокойного, которое уже сегодня творим все мы, ежедневно и ежечасно.
Алия АХЕТОВА.
Фото Айбека ДАНЬЯРОВА из архива «АП».
