Любая концепция – это «система взглядов», общих положений и подходов. Но на их основе принимаются законы, разрабатываются Государственные программы, касающиеся различных сфер общественной, социальной жизни страны. Так что от содержания концепций, сделанных в них прогнозов зависит многое.
Это хорошо понимают государственные служащие, предприниматели, обсудившие на площадке регионального филиала палаты предпринимателей проект Концепции антикоррупционной политики на 2022-2026 гг., разработанной в рамках реализации поручений Главы государства.
Разговор, длившийся без малого три часа, как и ожидалось, вышел за рамки обозначенной повестки. И находившиеся в зале, и подключившиеся по видеосвязи предприниматели спешили озвучить волнующие их проблемы, задать модератору встречи – заместителю акима области Ельдосу Рамазанову волнующие их вопросы.
Хотя разве не для этого концепция и обсуждается, чтобы после анализа и обобщения сказанного в ней нашли отражение конкретные проблемы конкретных людей.
Концепция предлагает…
Успех лечения любой болезни зависит от правильно поставленного диагноза, — эта бесспорная истина, прозвучавшая в докладе первого заместителя руководителя областного департамента по противодействию коррупции Айдоса Жакиялина во многом определяет содержание обсуждаемой сейчас по всей стране концепции.
Озвученные в ней проблемы являются результатом глубокого анализа реального положения дел. В их числе: бытовая коррупция, непрозрачность бюджетных процессов, процедуры государственных закупок, высокий уровень участия государства в экономике, административные барьеры, дискриминационные нормы…
А приоритетность задач по формированию нетерпимости коррупции во многом определяется изучением опыта тех стран, где ситуация наиболее близка к понятию «нулевая коррупция».
— Все больше укореняется понимание коррупции как экономической проблемы, — подчеркивал Айдос Жанбырбайевич. — Человек идет на преступление либо с целью наживы, либо для того, чтобы быстрее решить свои проблемы.
Необходимо создать такие условия, чтобы коррупция стала материально невыгодной. Причем для всех и каждого: госслужащих, рядовых граждан, бизнеса… Чтобы минимизировать возможности для ее возникновения, необходимо обеспечить транспарентность бюджетных процессов, доступность информации, государственное финансирование осуществлять только при наличии измеримых индикаторов.
Становится очевидной необходимость законодательного обеспечения перехода на проектное финансирование. Сегодня наиболее распространенной причиной привлечения к уголовной ответственности должностных лиц является подписание фиктивных актов о приемке работ без их фактического исполнения.
Но далеко не всегда чиновники идут на это корысти ради. Зачастую – из-за предусмотренной нынешним законодательством ответственности за несвоевременное освоение бюджета. Проектное финансирование позволит отказаться от обязательного освоения бюджетных средств в течение финансового года. Чтобы исполнение не было привязано к срокам освоения бюджета, а зависело от качества работы.
Магистральным направлением снижения коррупции, конечно же, является цифровизация. Но этот процесс требует и комплекса мер по выявлению. коррупционных рисков в информационных системах. Понятия «зависло», «выбило» тоже обладают немалым коррупционным риском.
Для сокращения теневой экономики будут приняты меры по расширению безналичных расчетов.
Концепция предполагает введение реестра публичных должностей, ужесточение мер за необоснованное обогащение, меры по криминализации обещаний и предложений взятки, защиту лиц, сообщивших о фактах коррупции.
Понятно, что с особым вниманием участники встречи отнеслись к разъяснению той части концепции, в которой речь идет о развитии честного бизнеса, без «откатов», взяток, «бегства» от налогов. Пока же ситуация такова, что пытающийся работать честно предприниматель заведомо проигрывает своим недобросовестным конкурентам.
Очевидно, что эта часть концепции исходит из рекомендаций ОЭСР – авторитетной международной организации, вступить в которую стремится Казахстан. Предлагаемая прозрачная бизнес-маркировка продукции, услуг под условным наименованием «Прозрачная волна» стала популярной в странах Восточной Европы. Компании-участники проекта берут на себя обязательства вести бизнес ответственно и прозрачно, содействовать деловым партнерам, честно участвовать в тендерах… Впоследствии они попадают в так называемый «чистый лист», что дает им некоторые преференции, в частности, при получении госзаказа.
Действующим законодательством уже предусмотрено добровольное внедрение в деятельность бизнеса антикоррупционных комплаенс-служб. То есть, в структуре организации будет сотрудник, на которого возложена обязанность по продвижению антикоррупционной политики среди своих коллег.
Одна из основных задач таких специалистов – предупреждение правонарушений и защита деловой репутации организации. Понятно, что речь идет о достаточно крупных фирмах, квазигосударственном секторе.
«Коррупция должна стать неприемлемой», — такова цель предлагаемых в концепции изменений. Среди руководителей многих компаний растет осознание того, что борьба с коррупцией является целесообразной и с коммерческой точки зрения, поскольку она несет ущерб репутации и финансовые потери для бизнеса.
— Все предлагаемые меры являются добровольными, — подчеркивал докладчик.
Но требовать от бизнеса работать честно и прозрачно необходимо. Конечно, делать это в правовом поле, без нарушения коммерческой тайны.
— Обращаются к нам люди, которые жалуются на частные организации: «Сотрудник банка требует взятку за возможность получить кредит», — говорил руководитель областного департамента по противодействию коррупции Арман Рахимов. — Как ему объяснить, что его действия – не наша компетенция.
Предприниматели считают…
Мы не называем имена предпринимателей, высказавших свою точку зрения. Разговор был настолько оживленным, что участники встречи из районов в режиме онлайн часто не успевали представиться. Но очевидно, что волнуют всех одни и те же проблемы.
— Коррупция изначально идет от чиновников, — это утверждение звучало неоднократно. — Мы деньги зарабатываем. Они – распределяют бюджетные средства.
«Желающие открыть свой бизнес, расширить его не всегда получают полную информацию о мерах государственной поддержки. Часто – в силу низкого профессионализма чиновников».
«Мы осознаем социальную ответственность, но есть еще и финансовая сторона вопроса. Субсидии наши затраты не покрывают».
«Максимально исключить человеческий фактор при выделении грантов и субсидий. Сократить необходимый для этого перечень документов».
«Проверять надо. Серьезный бизнес проверок не боится. Но проверять должны профессионалы, которые могут не только нарушение выявить, но посоветовать, как его устранить».
«Минимальный штраф для субъектов крупного бизнеса – 400 000 тенге. Но есть нарушения случайные, мелкие и есть нарушения, угрожающие безопасности, здоровью сотрудников и потребителей. Предусмотреть возможность не подвергаться штрафу в отношении первой группы, если нарушение устранимо за время проверки».
«По поводу комплаенс-служб… Вряд ли их работа будет эффективной. Зарплату они получают в этой фирме. Кто пойдет против своего работодателя?».
«Бизнес в коррупции не заинтересован. В каждом предложении концепции — возможность для вмешательства в дела бизнеса, в том числе и антикоррупционной службой».
«Что будет событием преступления, если, допустим, речь идет о взаимоотношениях между двумя юридическими лицами? Как они взаимодействуют, как договариваются, это их дело».
«Малому бизнесу в процедурах госзакупок участвовать проблематично. Тем более, в малых городах. Мы являемся единственным поставщиком определенных услуг. Альтернативы в городе нет. Я что, должна создать еще одно «липовое» ИП? Или чтобы в тендере участвовала фирма, принадлежащая моим знакомым? Мы вынуждены придумывать какие-то схемы. Чем меньше будет оснований для проведения госзакупок из одного источника, тем сложнее будет малому бизнесу в малых городах и районных центрах».
«Почему к бизнесу относятся так, как будто мы заведомо мошенники и коррупционеры? Бизнес вынужден иди на коррупционные схемы. Критерии к поставщикам товаров и услуг определяют госорганы. Люди в районах по 100 га земли не могут получить. Нет прозрачности системы».
«Законодательством предусмотрена ответственность недобросовестных поставщиков, реестр специальный существует. А где ответственность госоргана, который тендер проводил, деньги перечислял?».
«Акиматы незаконно выдавали сервитуты за счет фермеров. Обращались во все госорганы. Бесполезно. В итоге должны обращаться в суд. А это – время и затраты».
В итоге встречи…
— Ответственность по корпоративной коррупции не подразумевает необоснованного вмешательства в дела бизнеса, в том числе и антикоррупционной службы, — руководитель антикоррупционной службы области Арман Рахимов приводил убедительные аргументы этому. — Наша задача – выявление фактов покровительства теневому бизнесу.
Очень много важнейших услуг и функций отдали в конкурентную среду: технадзор, авторский надзор… А это – вопросы безопасности людей. Значит, тем более надо искать эффективные формы контроля, совершенствовать законодательство.
Сокращение оснований для проведения госзакупок методом из одного источника не означает полной его ликвидации. Но когда он используется чуть ли не в половине тендеров, это – повод для анализа и выводов.
Прошедшая встреча – пример разговора интересного и откровенного. Надеемся, плодотворного.
