«Известный общественный деятель». В отношении Галыма Байтука, живущего сейчас в Кокшетау, это определение как нельзя точно определяет его многогранную деятельность, гражданскую позицию, неординарность суждений и выводов. Уважая собеседника и нашего читателя, излагаем содержание беседы без каких-либо «купюр и правок».
— Галым Симбекович, обычно в нашей гостиной мы коротко знакомим читателя с биографией нашего гостя. Но, думается, что сейчас в этом нет необходимости. «Гугл в помощь»… и все этапы Вашего пути от школьного учителя до проректора по социально-культурному развитию НАО «Кокшетауский университет им. Шокана Уалиханова» как на ладони. Так что сразу к проблемным вопросам.
Подчеркну сразу, что об ОФ «Қазақстан халқына» говорить не будем. У него особый статус и задачи. Интересно Ваше мнение о великом множестве других казахстанских общественных фондов. Тем более что Вы в свое время создали фонд «Республика-аймақ-даму». Для чего? Не слишком ли много их в нашей стране? Есть ли в них необходимость? Как определить, каким из них можно доверять?
— О фонде «Республика-аймақ-даму» – буквально два слова. Он – не благотворительный, а я бы сказал, функциональный. В него поступают средства для премий победителям конкурса «Народный любимец».
По поводу количества и нужности казахстанских фондов… Сложно сказать. Убежден, что помощь попавшим в беду людям (с редкими заболеваниями, погорельцам…) прежде всего должно оказывать государство. Через эффективную систему социального и медицинского страхования. Наши отечественные системы к таковым не относятся. Во всяком случае пока. В ФОМС деньги отчисляем и идем на прием к докторам на платной основе, ПЦР сдаем платно…
Как только начнется обсуждение проекта Социального кодекса, надо подключаться всем и требовать не только фиксации куда более широких, чем ныне, социальных гарантий, но и меры ответственности за их непредоставление.
Но с другой стороны, посмотрите, в США, Европе ситуация со страхованием иная. Но фонды есть. Более того, их учредители-бизнесмены имеют немалые налоговые преференции. Значит, это им нужно. Хотя, судя по голливудским фильмам, нередко фонды используют для дел совсем не благовидных, прикрываются ими. Так что сложно дать однозначный ответ. Сколько фондов, столько и…
Нам фонды нужны для решения проблем, куда у государства руки пока не доходят, для помощи конкретным людям нужны. Особенно в данной ситуации.
— Но фонды – это аренда помещения, штат, реклама… На это же уходят деньги немалые.
— Конечно. Но без этого никак. Штатные работники нужны (другое дело – сколько), руководители должны дресскод определенный соблюдать, уметь разговаривать с «сильными мира сего». Другое дело, какая часть поступающих средств идет на содержание аппарата… Словом, доверять можно абсолютно «прозрачным» фондам. Где вся их бухгалтерия с дебитом-кредитом – открыта.
— Создается впечатление, что недобросовестные, неэффективные фонды извращают саму идею волонтерства. Я опять о «мальчиках с урнами» у входов в магазины. Как-то на их призыв «Помогите ребенку» предложила: «Сами не пробовали заработать и помочь?». Вместо того чтобы ожидать процентов от собранных денег.
— Думаю, что сами ребята убеждены, что делают благое дело. В холод, в жару постоять с урной тоже не так просто. Другое дело, куда и кому собранные деньги пойдут.
И потом – они лишь мизерная часть волонтерского движения. Посмотрите, пропавших людей ищут, бродячих животных защищают… В нашем университете есть «снежный десант». Дворы почистить бабушкам-дедушкам – в радость. Да мало ли…
Недавно ко мне обратилась девушка, окончившая университет два года назад: «Хочу принимать участие в студенческом парламенте». Я даже насторожился поначалу, но оказалось все просто. Ей отказали в праве обучения в американском вузе потому, что в графе «социальная деятельность» – прочерк. А там это не приветствуется.
И у нас волонтерство формируется как форма гражданского участия. Надо же с чего-то начинать. Иначе гражданское общество не сформируешь. А без него… плохо. В этом рано или поздно убеждается каждый. Вот пример. Живет себе человек по принципу «я вне политики, моя хата с краю». Имеет право, все у него хорошо. Доход стабильный, дом, машина, возможно, не одна. И он напрочь забыл, что машина его с «армянскими» номерами. Надо легализовать, деньги для этого нужны немалые. И он тут же активизируется, готов «на баррикады» идти: «Государство виновато».
В следующий раз будет думать, прежде чем лазейку в законе искать. Или сразу требовать изменения каких-то правил, если они урон людям наносят. Требовать так, чтобы их услышали. И в правовом поле.
— Простите, а не возникает ли впечатление, что подчас государство слышит не тех, кто больше нуждается, чьи требования справедливы, а тех, кто кричит громче и без стеснения?
— А справедливость – вообще категория относительная. Как, собственно, понятия «добро» и «зло». В том числе и справедливость социальная.
Требования провести кредитную амнистию кажутся несправедливыми людям, перебивающимся от зарплаты до зарплаты, но кредиты не берущим. Думаете, в той же Германии все немцы радуются за беженцев, переселенцев, годами живущими на пособия? Но молчат. И не только из-за так называемого «комплекса вины», но и потому что понимают, что это – вопрос безопасности.
Маргиналы, не желающие работать, люди были, есть и будут. В любом обществе. Их надо воспитывать, мотивировать. Не получилось – содержать. Да, за счет наших с вами налогов. Но я считаю это справедливым. Что есть справедливо, а что нет – решает конкретное общество в каждый конкретный период.
— А «каждому по труду» – это не универсальный критерий справедливости для всех времен и народов? Речь, конечно, не идет об инвалидах, сиротах…
– Я так не думаю. Очень трудно определить индикаторы, по которым можно оценить вклад каждого человека. Мне больше нравится «Всем сестрам – по серьгам». Это ближе к сути социального государства.
— Давно хочу поговорить с человеком Вашего уровня о проблеме «задипломированности». В советское время серьезные социологи поднимали проблему «избыточного образования». Сейчас, увы, избыточными стали не образование, а дипломы. Далеко не все выпускники вузов, в том числе и те, кто учились по государственным грантам, работают по полученной специальности.
— Согласен. Проблема есть. И серьезная. Учится парнишка, родители гордятся, у него планы, амбиции определенные. Окончил – на работу по специальности не берут. Часто ее просто нет для множества экологов, биотехнологов… А иногда выпуск-ник не устраивает работодателя.
В советское время была такая шутка, молодому специалисту на заводе говорили: «Забудьте все, чему учили в вузе». А нас чему только не учили, начиная со школы. Теперь часто работодателя не устраивает не только недостаточные навыки, но и завышенные ожидания выпускника. С малого начинать готовы далеко не все.
— Будьте добры, подробнее о государственной программе «Серпін-2050». Пока ее реализация далека от цели – восполнить дефицит кадров в северных регионах страны. Молодежь, получив диплом, массово возвращается в свои родные края – на юг и запад страны. То есть в трудоизбыточные регионы. Изменения в программу внести или вовсе от нее отказаться?
— Пункт об обязательной отработке в течение трех лет уже внесен. Но, думаю, что цели программы гораздо шире. И они достигаются. В частности молодежь из трудоизбыточных регионов проходит социализацию в здоровой студенческой среде. Ну, что семнадцатилетний парнишка делал бы в своем ауле, где каждый клочок земли давно кому-то принадлежит. Девушкам одна дорога – замуж.
Здесь они взрослеют, приобретают опыт общения в полиэтничной среде. Да, возвращаются, но уже достаточно зрелыми людьми. Многие из них – из многодетных семей, становятся примером для младших. И здесь бы оставались многие, если бы работодатели относились с большим пониманием, создавали условия.
— Простите, но вот Вы предприниматель, у Вас ИП, ТОО. Вам нужен специалист квалифицированный, независимо от того, откуда он родом.
— Не согласен категорически. Конечно, гастарбайтеры, экспаты обходятся дешевле. Но социальную ответственность предпринимателя никто не отменял. Наставника прикрепи, работай с ним. Они-то ребята трудолюбивые, уважительные. Плохо, что местные исполнительные власти в эту программу не включены. А они могут многое. В частности включить пункт об этом в договор о ГЧП.
Еще раз. Такие программы должны быть в социальном государстве. Но согласен, что надо совершенствовать, дорабатывать.
— «…Следует сформировать программу последовательных преобразований. Поручаю Правительству совместно с ответственным экспертным сообществом и гражданским обществом подготовить пакет соответствующих предложений». Это одно из недавних поручений Президента страны Касым-Жомарта Токаева.
Будьте добры, Ваши предложения как достойного представителя гражданского и экспертного сообщества.
— Выборность акимов всех звеньев. Вплоть до областного. Хватит ждать и откладывать.
Далее. Полный отказ от пропорциональной системы выборов по партийным спискам. По меньшей мере – переход к смешанной. 50% – по партийным спискам, 50% – по одномандатным округам.
Полностью избавиться от холдингов «Самрук-Казына», «Байтерек» и «КазАгро» вместе с их огромным аппаратом, немыслимыми бонусами.
Пересмотреть вопросы, связанные с имиджевой политикой Казахстана, на что выделяются огромные деньги. Не финансировать международный пиар Казахстана. Перестать ездить на все международные выставки, толку от этого мало. Сейчас есть возможность все увидеть и поучиться онлайн. Ввести мораторий на проведение крупных международных мероприятий внутри страны, всевозможные Азиады, экономические форумы… Хвалиться нам особенно нечем.
Прекратить строительство грандиозных помпезных зданий для государственных органов. Полностью закрыть проект «Astana LRT».
Исключить право аренды частных офисов для госучреждений и нацкоманий. Ввести жесткое антимонопольное регулирование коммунальных тарифов. Любые решения принимать только после общественных слушаний.
— Спасибо. Все очень интересно. С откликами наших читателей мы Вас ознакомим.
Беседовала Нина МИТЧИНОВА.
