Приятно встретить зрелого человека, который не сетует ностальгически: «Вот раньше…», а о недавнем прошлом и о настоящем говорит спокойно, взвешенно, и, пожалуй, в равной мере позитивно.
Возможно, потому что более 40 лет своей жизни Гурам Габерия живет и работает в красивейших бурабайских лесах. А лес, природа – лучшее лекарство не только от недугов телесных, но и душе не дают состариться.
Проблем с выбором профессии у Гурама Сергеевича не было: «Отец в геологии работал, я с детства с ним – по полям, по лесам… Подрастал, стал понимать, что жить в городе – не для меня».
После школы поступил в Боровской сельскохозяйственный техникум, оттуда его в армию призвали. Отслужил, доучился. С дипломом специалиста техника-лесовода приехал по распределению в Отрадненское механизированное лесное хозяйство. Через два года начал работать в Катаркольском лесничестве и сейчас продолжает трудиться в ГНПП «Бурабай». За более чем сорок лет трудовой деятельности сменил несколько должностей, но всегда работа была связана с тем, чтобы, по словам Гурама Габерии, лес охранять. От пожаров, вредителей и от… людей. Собратья наши особую тревогу вызывают сегодня, когда Бурабай становится популярнейшей курортной зоной.
— Местные жители проблем для леса не создают, хотя и дрова заготавливают, и охотятся иногда. Но аккуратно все делают, мусор после себя не оставляют, — говорит Гурам Сергеевич. — А вот туристы… Шум, музыка гремит. Автомобили на поляны заезжают. Лес этого не терпит.
Так что, если, по его словам, лес сейчас стал лучше, то это, главным образом, заслуга лесников, лесоводов – людей, это сокровище ценящих и любящих. «Рубки ухода», «Санитарные рубки», «Лесовосстановительные вырубки», «Посадочные работы»… За этими сугубо профессиональными терминами, без которых специалист лесного хозяйства в разговоре о главном деле своей жизни обойтись не может, – глубокое знание: когда, где, в каких масштабах можно вести эти работы. Да так, чтобы перестойный лес не повредить: деревьев, которым по 150-200 лет, осталось считанные единицы, они особого внимания требуют. Любые работы проводятся в строгом соответствии с описаниями и назначениями лесоустроительных партий.
Диких животных тоже меньше не становится, их численность регулируется охототделом. Сколько кормушек для них обустроил за все эти годы, Гурам Габерия, конечно, не считал. Опасных встреч с дикими животными не было: «Ну, они же у нас не хищники. Рысь? С нею тоже просто: не трогай рысь, и она тебя не тронет. Браконьеры опаснее».
В отношении этих врагов леса и живности, в нем обитающей, защитник леса по профессии и по призванию нетерпим. Говорит, что раньше, бывало, зайчика подстрелят. И не забавы ради, а чтобы на обед детям приготовить. Сейчас – забавы и куража ради, на «крутых» автомобилях, с ружьями дорогими. Догонять – бесполезно. Только выследить, дождаться, пока остановятся, и воспользоваться фактором внезапности.
За 40 с лишним лет работы в лесу бывало, что «и с топорами кидались, и ружья на меня наставляли». Отвести угрозу можно только твердостью и уловками, которые тоже с опытом приходят: «Даешь понять, что наряд уже едет, хотя вызвать его еще не успел, в разговор вступаешь…».
Гурам Сергеевич говорит о том, что сейчас в ГНПП работать лесникам стало безопаснее. Автомобили новые, рации, 35-метровые наблюдательные вышки, работающие на них в режиме нон-стоп видеокамеры…
Но главным хранителем леса были, есть и будут такие люди, как Гурам Сергеевич. Термином «спелый лес» специалисты называют, к примеру, березы в возрасте 80 лет, сосны – ближе к 100 годам. Через два-три десятилетия люди будут любоваться тысячами зрелых деревьев, посаженными Гурамом Габерией.
Бурабайский район.
