Кадыржан АБУЕВ,
д.и.н., профессор,
академик Российской Академии Естествознания,
заслуженный деятель Казахстана.
В этом году исполняется 185 лет со дня рождения великого ученого-востоковеда, бесстрашного путешественника Шокана Уалиханова. В связи с этой юбилейной датой мы намерены опубликовать ряд статей о жизни и научном наследии ученого. К этому нас обязывает уже то, что наш Кокшетауский государственный университет носит его имя.
Чингизид, правнук знаменитого хана Абылая родился в ноябре 1835 г. в усадьбе бабушки Айганым близ аула Сырымбет в семье старшего султана Аман-Карагайского округа Чингиса Валиханова.
Дед Шокана по отцу Уали был последним ханом Среднего жуза, признанным и Россией, и Китаем. Мать Зейнеп также была знатного происхождения — дочь знаменитого бия Чормана и сестра Мусы Чорманова, старшего султана Баянаульского округа.
По давней казахской традиции Шокан с раннего детства знал своих предков до седьмого колена. Высокое происхождение, знакомство с заслугами своих предков сыграли не последнюю роль в раннем пробуждении у него интереса к истории. Он внимательно слушал и записывал образцы устного народного творчества, повествующие о героической борьбе народа за свободу и независимость. Особенно запали в душу юного Шокана поэмы и легенды о подвигах и свершениях своего прославленного прадеда Абылай-хана. «Шокан Уалиханов, — писал Нурсултан Назарбаев в книге «В потоке истории», — прямой потомок хана Абылая, нес в своей родословной богатейший духовный заряд предков». О том, что Шокан Уалиханов постоянно ощущал духовный заряд предков, свидетельствует вся его короткая, наполненная творческим поиском, жизнь.
Большое влияние на его воспитание оказала его бабушка, ханша Айганым. Начальное образование Шокан получил именно в Сырымбете, в школе, организованной ей в своей усадьбе. Под влиянием бабушки Айганым, большого знатока восточной литературы, и отца, зачинателя этнографических исследований в Казахстане, Шокан еще в детские годы стал проявлять большой интерес к истории родного края, устному народному творчеству. Уже в те годы им были записаны образцы многих казахских героических песен и поэм, таких как «Козы-Корпеш и Баян-Сулу», «Еркокше», «Едиге» и др. Таким образом, основы формирования личности Шокана закладывались с ранних лет.
Детство Шокана проходило, окруженное любовью и заботой родных и близких. Его отец, окончив в 1834 году в Омске Сибирское казачье войсковое училище, проработал несколько сроков старшим султаном Аман-Карагайского округа, чиновником в органах Сибирского административного управления казахской степью. За усердие в службе ему были пожалованы чин полковника и наследственное дворянство. Будучи знатоком быта, обычаев и повседневной жизни казахов, он занимался сбором этнографических, статистических сведений о них и с раннего детства привлекал к этой работе Шокана.
Вместе с тем, не следует забывать, что первоначальным уроком для Шокана была окружавшая его природная среда — горы Сырымбет, Айыртау и особенно Кокшетау, куда не раз возил своего первенца отец. Большое впечатление на пытливого мальчика производили овеянные легендой сказочные скалы Окжетпес и Жумбактас, природа родного края, духовное и нравственное наследие семьи Валихановых.
Таким образом, семья и окружение, в котором рос Шокан, способствовали проявлению своих способностей и привитию вкуса к исследовательской работе.
Отец Шокана, сознавая значение русского образования, осенью 1847 г. повез своего одаренного сына в Омск. Здесь по его просьбе мальчика зачислили в Сибирский кадетский корпус, считавшийся лучшим учебным заведением Сибири. Однокашниками и друзьями Шокана стали впоследствии известные ученые Г.Н. Потанин, Н.Ф. Анненский, В.И. Вагин и другие. Годы пребывания в Омске были для Шокана годами интенсивной учебы.
Уже тогда, в стенах кадетского корпуса, Шокан стал готовиться к роли исследователя истории и культуры своего народа и всей Центральной Азии (в то время малоизвестной для европейской науки). «Уже на школьной скамье, — писал Г.Н. Потанин, — Валиханов стал готовиться к роли путешественника, тогда же перечитал Палласа, Рычакова, Левшина, Вельяминова-Зернова и массу других книг».
Годы учебы в Кадетском корпусе ознаменовались николаевской реакцией, в то же время, усилением общественно-политической борьбы против абсолютизма и крепостничества. Россия в это время стояла на пороге больших исторических событий, что отразилось на умах прогрессивных людей. События общественной жизни России этого периода оказали большое воздействие на внутренний мир Шокана и в формирование его общественно-политических взглядов и научных пристрастий. В то время в корпусе преподавали языки, историю и литературу представители русской демократической интеллигенции: друг и единомышленник Н.Г. Чернышевского — В.П. Лободовский, выпускники Казанского университета Ф.Н. Костылецкий, Г.В. Гонсевский и другие, приглашенные на работу талантливым педагогом, инспектором классов И.В. Ждан-Пушкиным.
Программа обучения кадетов была довольно сложной и обширной. Кроме сугубо военных дисциплин воспитанники корпуса изучали русский и европейские языки, русскую и зарубежную литературу, географию, ботанику, зоологию, физику, математику, философию, архитектуру, рисование и черчение. Более того, в корпусе преподавали тюркский, монгольский, арабский и персидский языки.
Пробуждению интереса Шокана к истории народов Центральной Азии во многом способствовали труды лучших историков и востоковедов в первой половине XIX в. X. Френа, В.В. Вельяминова-Зернова, В.П. Васильева, П.С. Савельева, Н. Бичурина, И. Березина, А. К. Казембека и других.
Шокан помимо обязательной литературы много и увлеченно читал и изучал трактаты западных и восточных философов, социальные романы европейских писателей. Живой отклик у него вызывают критические статьи В.Г. Белинского и А.И. Герцена, Н.Г. Чернышевского и Н.А. Добролюбова, сатирические произведения Н.В. Гоголя.
Большое влияние на него оказывала поэзия А.С. Пушкина, Дж. Байрона, У. Шекспира, особенно ему пришлись по душе стихи и проза М.Ю. Лермонтова. Исследователи его биографии отмечают схожесть судеб и даже внешности этих двух великих личностей — Лермонтова и Уалиханова.
Любимым чтением Шокана Уалиханова стала историко-географическая литература, редкие издания которой в Омске достать было трудно. Г.Н. Потанин отмечает, что корпусная библиотека была бедна и состояла исключительно из биографии русских генералов и описания разных войн.
«Для меня, — пишет он, — было большим счастьем, когда начальство разрешило Шокану брать книги из фундаментальной библиотеки. Это в нашем развитии была эпоха, когда Шокан принес из недоступного книгохранилища «Путешествие Палласа» и «Дневные записки Рычкова». С увлечением мы читали книгу Палласа, особенно те ее страницы, в которых описывались родные для нас места».
Шокан вместе с Потаниным, внимательно прочитав три тома «Описания киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей» А.И. Левшина, высказал некоторые замечания на третий том. Тем не менее, он высоко оценил этот капитальный труд, посвященный описанию истории, этнографии казахов, назвал автора Геродотом казахских степей. Шокан также проштудировал «Историю первых четырех ханов из дома Чингизова» Н. Иакинфа, «Историю Сибири» Г. Миллера, «Исторические карты Азии», Клапрота, труды А. Гумбольдта и А.Ремюза.
Среди замечательных преподавателей кадетского корпуса особо выделялся своей начитанностью и независимым характером учитель словесности Н.Ф. Костылецкий. Именно он первым обратил внимание на исключительную одаренность кадета Уалиханова. Костылецкий, будучи поклонником идей В.Г. Белинского, развивал у Шокана критическое восприятие окружающей действительности. Именно он писал своему другу, профессору Казанского университета И.Н. Березину о феноменальном юноше Ш. Уалиханове, который мог бы помочь ему в расшифровке непонятных слов из ярлыка хана Тохтамыша. Так, по рекомендации Н.Ф. Костылецкого началась переписка именитого ученого с юным кадетом Шоканом.
Одной из актуальных проблем, рассматриваемых востоковедами в середине XIX в. была история монгольских завоеваний и образования государства Золотая Орда. Эта тема Шокана заинтересовала, поскольку территория Казахстана была завоевана Чингисханом и на ее основе возникло государство, созданное Батыем. Рассматривая термин «Золотая Орда», он пишет: «Эпитет золотой был в большом употреблении у монголов для обозначения величия, блеска, силы и знатности [например, Алтан хан] — золотой царь, алтан дептер [золотая книга], золотое лицо». Чтобы истолковать термины, относящиеся к истории государства, само название которого Шокан переводит как Улуг улус, он пишет: «Во всех ярлыках Золотая Орда называется Улуг улус».
В период правления Улуг Улусом Тохтамыш ханом (1381-1395), государство несколько укрепилось, от его имени чеканились монеты, в вассальной зависимости от него были русские и литовские княжества.
«Письмо профессору И.Н. Березину», по существу, явилось первым научным исследованием Шокана. Меня, как ученого, больше всего поражает то, каким образом юноша в 16 лет смог написать трактат, основанный на глубоком знании персидских, арабских, русских, западных и казахских источников. В «Письме…» Ш. Уалиханов делает исчерпывающую расшифровку некоторых слов и терминов из ярлыка хана Тохтамыша. Это такие слова и термины: «Улуг улус», «Едиль и Джаик», «Кара-кум», «Орда», «угланы», «беки» и другие. В комментариях Шокан высказывает свое обоснованное мнение о происхождении казахского народа, о родоплеменном составе казахов и киргизов. Одним из первых он высказал предположение, получившее в настоящее время всеобщее признание, относительно термина «қазақ», что он первоначально носил социальный смысл и лишь затем после образования Казахского ханства принял этническое значение.
На основе данных Сибирских летописей и «Сборника летописей» Жалаири, Шокан составляет таблицу «Родословная султанов киргизских» (т.е. казахских — К.А.), приводит сведения из истории казахов XVI века. «Кочевой степняк, — пишет он, — для отличия от своих городских родовичей — соседей, узбеков и ногайцев, гордился именем казака — свободного степняка, кочевого человека. Г. Левшин говорит утвердительно, что в XVI столетии, в степях Кипчака и Чите, были два сильные владения: Улус-Могул под владычеством хана Дадана и Казак, и что в это время к казакам присоединились или силою были присоединены разные отпавшие от Золотой Орды отделения многих народов: кипчаки и найманы, конрады, джалаиры, канглы и другие отрасли, коих названия ныне носят сильнейшие поколения, роды и отделения орд киргиз-кайсаков».
Очень ценными являются следующие замечания Шокана Уалиханова: «Народ казак (так называют себя и зовутся от своих азиатских соседей киргизы) разделяется на три сотни — юз (в примечании он пишет: точнее жуз — А. К.), которые русские называют ордами и которые по старшинству у них называются Большая, Средняя и Меньшая сотня (Улу юз, Урта юз и Кичи юз)».
Годы обучения в кадетском корпусе были для Шокана настолько плодотворными, что в значительной степени определили его дальнейшую судьбу и жизненное кредо. Как отмечают некоторые исследователи, именно тогда были заложены основы его мировоззрения, сделан выбор предстоящей деятельности.
За годы учебы в корпусе Шокан овладел не только русским, но и немецким, и французским языками. Это стало возможным благодаря тому, что преподаватель Гонсевский на выходные брал его к себе домой и приучил читать в оригинале произведения французских, немецких и английских классиков из его библиотеки.
Как вспоминал Г. Потанин, «развивался Шокан быстро, опережая своих русских товарищей. Кроме природного ума, он имел к тому и другие преимущества. По воскресеньям тех кадетов, которые имели родственников или знакомых в городе, отпускали в город. У Шокана ни родных, ни знакомых в городе не было. Но им интересовались многие… и они брали к себе в отпуск». Так, в первые годы учебы он часто бывал в доме друга отца чиновника А.А. Сотникова, у преподавателя рисования Померанцева, у учителя истории Гонсевского. В последние годы учебы в корпусе Шокана ввел в гостеприимный дом Капустиных учитель геодезии Гутковский. Дом Капустиных, по выражению Г. Потанина, служил маленьким клубом для омской интеллигенции. Здесь, в доме Капустиных, Шокан нашел самый теплый прием, особенно материнскую ласку проявляла к нему хозяйка дома Екатерина Ивановна Капустина. Здесь состоялось его знакомство с молодыми людьми Дмитрием Ивановичем Менделеевым, Семеном Капустиным, впоследствии ставшими знаменитостями.
Чтение русской и западной, в особенности английской литературы и общение с представителями прогрессивной интеллигенции не только расширило и углубило познание Шокана, но и обогатило его духовно, ускорило процесс формирования его мировоззрения. Вместе с тем, как пишет все тот же Г. Потанин: «Чтение развило в нем критические способности, приложением которых он удивлял нас, как в области восточной филологии, которая становилась уже его специальностью».
Уже будучи учеником кадетского корпуса Шокан перечитал и изучил всю доступную литературу о казахах, киргизах и других народов Центральной Азии. К середине XIX века географическая наука достигла больших успехов в изучении Африки, Австралии и других материков, но оставалась слабо исследованной Средняя и Центральная Азия. Позже в «Записках о киргизах» Шокан запишет: «Неужели Азия — колыбель человека — менее любопытна, нежели Африка?…Нам, русским, особенно непростительно пренебрежение к изучению Средней Азии, нашей соседки».
Таким образом, годы пребывания в кадетском корпусе для Шокана Уалиханова были не только годами интенсивной учебы, но и напряженного самообразования и подготовки к будущей исследовательской работе. Поэтому из стен корпуса он вышел высокообразованной, интеллектуально развитой и вполне сформировавшейся личностью.
