«Читайте, и, может быть, слова с бумаги подпишут приговор войне добра и зла в умах и душах ваших, и пусть никого из вас не ранят слова о войне, а лишь напомнят, как дорог на свете мир каждому из нас, и какой ценой он завоеван в прошлом», — это эпиграф к рассказу, который прислали в редакцию нашей газеты ученики 6 «Б» класса Кокшетауской школы-гимназии «Таңдау» о детстве Нины Андреевны Подольской — бабушке их одноклассницы Насти. Публикуем без правки…
«Июнь 1941 года. В комнатах еще стоял запах свежеструганного дерева. Вот уже семь дней, как семья вселилась в новый дом на станции Локня Псковской области. Нина Андреевна вспоминает, что родители — Мария Алексеевна и Андрей Никитович Смирновы — всю жизнь его строили. Новоселье было радостным, долгожданным.
Только проводили последних гостей, как вдруг прогремели выстрелы…
Отец работал секретарем райкома, ему поручили эвакуировать стариков, женщин и детей в советский тыл. А поезд, в котором в эвакуацию ехали жена с родными детьми, остановили, так как дорога была заминирована. И мать с детьми вернулась в родное село, уже захваченное фашистами. Марию Алексеевну с детьми приговорили к расстрелу, как семью коммуниста. В тот день она искупала детей и надела им на шеи крестики. Поставила на колени и просила молиться. В доме стояла мертвая тишина. Они вздрагивали при каждом стуке, думая, что за ними пришли. Вдруг в окошко постучал односельчанин. Сквозь слезы мать услышала: «Молитесь, Мария, на Шуберта (до войны работал вместе с отцом Нины). Он сказал, что твой муж не чекист».
Долго не могла понять пятилетняя Нина, что за ямы появились на окраине станции Локня, свежие холмики долго шевелились. Старший брат Виктор сказал, что там заживо похоронены еврейские семьи.
Однажды всех людей окрестных сел согнали на станцию, чтобы отправить на работу в Германию. Маленькая девочка крепко держалась за руку матери, но людской поток вырвал малышку и понес в другую сторону. Мать кричала, звала Нину, прижимая к себе Виктора. Их погрузили в разные вагоны.
Пятилетняя Нина ехала в неизвестность среди чужих людей. На станции Скопишки в Литве высадили всех, кто не подходил для работы в Германии, чтобы продать местным хозяевам в батраки. Пятилетнюю девочку никто не покупал, и она осталась одна, окруженная охраной с овчарками. Потом Нина попала в литовскую семью. Дядя Пронас и тетя Ани взяли ее к себе работницей, чтобы она пасла скот. Все это время маленькая пастушка жила в хлеву с овцами и коровами. Одичавшая за это время, не знающая чужого языка, она все время мечтала о еде. Зимой ее кормили похлебкой из свеклы, а летом хозяева выдавали по две картофелины. Хотя в бочках у них хранилось соленое сало, а в кладовой висели круги домашней колбасы. Нина привязалась к овце, которая охромела, поэтому та всегда держалась возле девочки. Ночью в хлеву малышка прижималась ктеплому боку хромоножки и засыпала. В 5 часов утра Нина выгоняла на пастбище коров. Пригоняла она их летом за полночь, так как ночи там были белые. Ноги были искусаны клопами и изъедены болезненными трещинами, так как ходила она босиком. Раз в полгода хозяева возили Нину в немецкую комендатуру для отметки. Они красили ей губы, брови, обували в большие боты на каблуках, чтобы она выглядела старше своих лет. А номерной знакей нанесли на груди, на руке, как взрослым узникам, не смогли — кисти рук были совсем тоненькие.
Все это время Нина не расставалась с маленьким чемоданчиком, где хранила куклу, подаренную перед войной отцом. И так она прожила почти четыре года.
Как-то соседка гнала коров, а те не слушались ее. На выручку пришла Нина. Где-то погладила, потрепала за шею, и они послушно последовали за девочкой. Через день — другой в небе появились самолеты, посыпались бомбы. Пастушка бегала в слезах, так как испуганные взрывами коровы разбежались. И тут среди ржи она увидела эту соседку, которая с узелком ползла в сторону леса. Женщина позвала Нину с собой, и девочка, доверившись ей, поползла за ней. Спрятались в каком-то бункере. Утром вдруг раздались автоматные очереди, и Нина услышала русскую речь: «Выходите, стрелять буду!». Девочка не помнила, как выскочила из бункера со словами: «Дяденька, здесь русские!»
Ее подхватили на руки советские бойцы и отправили в санчасть, там медсестры стали ее отпаивать и все расспрашивать, мол, кто она и откуда. Позже солдаты снарядили Нину домой, нагрузив в подводу мешок зерна. За все ее труды заставили хозяев дать телочку и хромоногую овцу, которая привязалась к девочке.
По дороге домой люди спрашивали девочку: «Куда путь держишь?» А Нина отвечала: «В Москву!». Для нее вся ее родина была Москвой. На родной станции Локня девочку никто не встречал из родных. Когда их вывозили в Германию, то людей был полный эшелон, а выжившие вернулись в двух вагонах.
Прошли годы, но до сих пор Нина Андреевна Подольская не может забыть жизнь в рабстве, которую пришлось вынести пятилетней девочке. Долгие годы она работала товароведом, неоднократно ее труд был отмечен медалями и грамотами. Сейчас живет вместе с сыном, воспитывает внуков. Радуется мирному небу над головой. Вспоминая все невзгоды тяжелого детства, опаленного войной, она тихо плачет, повторяя: «Не дай Бог испытать эти тяготы другим».
Екатерина ВОЛОСАТОВА, Мадина КАИРБЕКОВА,
Рустем ДАУЛЕТБАЕВ, Дмитрий ГАТЕНЮК,
Дарья КРАМАРЕНКО, Султан ШӘКІБАЙ,
др. ученики 6 «Б» класса Кокшетауской школы—гимназии «Тандау».
