Она бережно перелистывает альбомы, газетные вырезки, фотографии, достает, как самое дорогое, письма фронтовых друзей мужа, что знает почти наизусть. Когда-то они читали их вместе, сейчас их хранительница она, Шамшикамал, да еще дети, у которых это удивительное фронтовое братство, что так чтил и чем так дорожил отец, теперь тоже в крови. Потому как все, что с ним связано, свято.
«Дорогой Ануарбек! Ты не представляешь, как я и моя семья, что знает тебя по моим рассказам, обрадовались, получив твое письмо. Я часто вспоминаю бойцов нашего славного штурмового авиаполка и среди всех тебя, моего любимца, всегда веселого, открытого, с замечательным юмором, присущим казахскому народу. Как с Тлегеновым под Берлином вы поили меня национальным казахским чаем с бараньим жиром, а ты рассказывал, что так делал твой отец, и это давало ему силы днями гонять скот. Ты и сейчас смотришь на меня с фотографии и улыбаешься. Неудивительно, что у тебя после войны так прекрасно сложилась жизнь, ты всегда был честным и трудолюбивым, не боялся трудностей военного времени, технически грамотным, тебе без всяких сомнений доверялись грозный штурмовик и его экипаж. Я очень рад, что ты, мой боевой товарищ и брат, есть такой у меня. Что Родина тебя отметила орденом Ленина. Александр Чернышов и его жена, фронтовая подруга Лидия, 1 февраля 1978 года, г. Казань».
Таких трогательных писем в этой семье десятки, а еще десятки тех, что отправлены фронтовым друзьям самых разных национальностей главой этого теплого и радушного очага — Ануарбеком Муратбековым, у которого человечность была принципом жизни. Он пронес ее через всю войну и был верен до последнего вздоха. Часто повторял детям: «Мы победили благодаря фронтовому братству, у нас ведь в авиации как — один подвел — все погибли. А я всю войну без ранений — как не дорожить после этого друзьями?»
Двадцати лет в сентябре 1939 года Ануарбек Муратбеков был призван в армию. С самого начала войны и по май 1946 года был на переднем крае — стрелок, курсант, моторист, авиамеханик. Освобождал Польшу, встретил Победу в Берлине. Награжден несколькими орденами, медалями «За Победу над Германией», «За взятие Кенигсберга», «За оборону Москвы» — всего вместе с трудовыми 18 наград. Как реликвию хранит семья и Благодарственное письмо за подписью Главнокомандущего Северной группы войск, Маршала Советского Союза Рокосовского, где каждое слово — это история. Правнук отважного фронтовика носит его имя, Ануарбек, а все потомки неизменно собираются вместе на День Победы и едут в его родной аул Шукурлик — вспоминают, просматривают альбомы, читают письма, вбирая в себя тот особый дух боевой дружбы, которым так дорожил их предок.
Его, работавшего до этого учителем, за грамотность определили в штурмовую авиационную дивизию сначала мотористом, потом механиком второй эскадрильи. Встретил войну на границе с Восточной Пруссией близ Кенигсберга, а в сентябре дивизия была переброшена на оборону Москвы, так что непосредственно боевая служба началась с Тушинского аэродрома. С товарищами по оружию он участвовал во многих боевых операциях против гитлеровских полчищ, рвавшихся к Москве. Часто стрелок-радист Муратбеков поднимался с военными летчиками в небо, выполняя боевые задания. Сколько друзей полегло в тех ожесточенных боях! 6 декабря 1941 года дивизия переместилась под Волоколамск. Штурмовики ИЛ-2 днем и ночью громили врага, взлетая с подмосковных аэродромов, помогая наземным войскам сломить его сопротивление. Победа под Москвой открыла путь на запад, но он весь был проложен жизнями его однополчан — освобождение городов от фашистов давалось тяжело. Этого никогда не забыть. Старшиной начал войну Муратбеков, младшим лейтенантом закончил и еще ровно год служил в Германии. После демобилизации, вернувшись в родные края, работал в партийно-советских органах, директором трех элеваторов Кокчетавской области, имел заслуженное уважение и почет. Но опаленная войной молодость не отпускала, оставаясь в сердце. А потому сразу откликнулся на письмо своего однополчанина Алексея Еремина, опубликованное в «Казахстанской правде», о встрече в подмосковном Звездном городке ветеранов его штурмовой авиадивизии: «Это были волнующие дни, присутствовали летчики-космонавты, жаль, что собрались не все. В одной с нами эскадрилье 312-го штурмового авиаполка служили два славных сына казахского народа, наших боевых товарища — Ануарбек Муратбеков и Кенжегали Тлегенов. Знаем, что демобилизовавшись, они уехали на родину, очень хотелось, чтобы в следующую встречу они были снами».
Так и произошло, с тех пор казахстанцы приезжали на эти победные встречи с однополчанами, а Ануарбек Муратбеков, собрав их адреса, начал еще и многолетнюю переписку. Откликнулся и Кенжегали Тлегенов, что учительствовал в соседнем ауле Косколь и с которым они вместе были призваны в армию, окончили в Конотопе школу бортмехаников, а потом всю войну громили захватчиков в составе 233-й штурмовой авиадивизии. После Победы он окончил аспирантуру, стал кандидатом наук, директором вычислительного центра при Госплане. Ветераны бережно пронесли через всю жизнь глубокое и светлое чувство фронтовой дружбы. Да и разве можно забыть своих боевых друзей, с которыми сражались бок о бок. Когда командир Виктор Рубцов в семидесятых тяжело заболел, так к нему в московскую больницу поехали казахстанцы и редкий по тем временам корень женьшеня для него разыскали. А их россияне наперебой к себе в гости звали.
— Мы трижды в Дни Победы ездили в Звездный городок на встречи однополчан, — вспоминает вдова фронтовика, — всегда брали с собой кого-то из детей или внуков: муж говорил — пусть смотрят на нас и учатся… В 1979 году съездили в Ленинград — нас пригласила чета Гуревичей, приняли, как родных — везде водили, показывали достопримечательности, на память вручили подарки, сувениры. Вспоминаю, и мне греют душу эти встречи, эти письма — столько в них искренней, неподдельной радости и гордости, будто их писали очень близкие люди. Вот пишет бывший казахстанец Иван Криворучко из Ленинграда:« Постоянно слежу за успехами моего родного Казахстана и лично твоим трудом на благо нашей Родины, радуюсь кокчетавским победам. Читаю, какую ответственность ты лично несешь на своих плечах, и не испытываю ни капли сомнения в твоих успехах, знаю по фронтовым делам твоим величайшую добросовестность и обостренное чувство ответственности за порученное дело. И как забыть беспримерный труд, дни и ночи на морозе и холоде при подготовке самолетов к боевым вылетам моих замечательных земляков-казахстанцев Муратбекова и Тлегенова?!» Аэто письмо кадрового военного Исака Гуревича: «Вы все мне были так близки, как родные братья, и забыть вас невозможно. Находясь в армии еще долгие годы после войны, на острове Сахалин и Прибалтике, я рассказывал новобранцам о ваших героических буднях на войне, воспитывая их на вашем примере».
А о том, как трепетно относился и сам Муратбеков к своим друзьям, красноречиво говорит лишь один этот эпизод. Однополчанин Иосиф Лозовицкий передал своей жене, депортированной в Таинчу, через Ануарбека кусок мыла, и тот, несмотря на краткий отпуск, тут же отправился исполнять просьбу друга, хотя и пришлось всю дорогу идти пешком от своего села.
Его любили друзья, и он дорожил ими, а потому сразу же откликнулись на письма казахстанского друга Александр Чернышов из Казани, Николай Логунов и Николай Оловянников из Москвы, из Харькова — Михаил Краснокутский, из Тулы — Иосиф Пузанов и многие другие — с тридцатью боевыми товарищами велась переписка. Встречаясь в Дни Победы, они вспоминали свою молодость, пролетевшую в пожарищах войны, тех, кто отдал свою жизнь за освобождение Отчизны, цитировали проникновенные стихи Николая Рыленко: «В пути утратив счет ночам бессонным, забыв приметы лета и зимы, мы верили — зачтут потомки все нам, чем ради них пожертвовали мы…»
Свое отношение к дружбе и у хозяйки дома. Вспоминает, как в тридцатые годы у них в ауле всю скотину забрали. Спасаясь от репрессий, семья вынуждена была переехать в Челябинск, где их приветили, выдали карточки на хлеб, поддерживали, помогали. Заработав деньги, отец, Козыбай Жантлеев, скучая по родине, решил вернуться, друзья-россияне отговаривали, и как в воду глядели — его тут же забрали и расстреляли в 1938 году.
— Если бы не поддержка людей, не выжить нам, — говорит моя собеседница, — а потому с тех пор главное слово в нашей семье — тамыр — друг и брат. Роднилисьлюди разных национальностей, рядом с нашим аулом Сарыадыр украинские, русские села — Дубровка, Князевка, Золотоношка, и мы все очень тесно общались, жили дружно, и до сих пор сохраняются такие отношения, все как свои, вместе — и в горе, и в радости. А все потому, что старшее поколение это поддерживает и молодых правильно наставляет. Согласие — есть самая важная наука в жизни, без него ничего не будет…»
Я ухожу из этого теплого дома с каким-то необыкновенным спокойствием на душе: пока у нас есть такие семьи и такие взгляды на жизнь, все у нас будет хорошо…
Александра МЯКОТА.
Фото из архива семьи МУРАТБЕКОВЫХ.
В верхнем ряду третий справа А. Муратбеков.
