Умом и молотком

043-4-2Человек труда
Как представляет себе геолога человек, не знакомый с этой профессией? Бородатый мужик в выцветшей «штормовке» с лопатой и длинным молотком наперевес, живущий в палатке в гармонии с природой почти все 12 месяцев в году… Пожалуй, такое представление недалеко от истины. С 19 века девизом геологов мира стала фраза на латыни «Mente et malle» («Умом и молотком»). С тех пор у исследователей недр, кроме молотка, появилось множество инструментов, но неизменным требованием остались незаурядный ум, обширные знания.
В доме ветерана геологии и гидрогеологии из Кокшетау Масхута Каюмовича Абдрашитова и сейчас царит атмосфера научного поиска. Благо литературы накоплено достаточно. Ноутбук, подаренный на восьмидесятилетие и доступ к «всемирному разуму» под названием Интернет, позволяют мыслить без границ, искать, подтверждать гипотезы и опровергать заблуждения. Это все сейчас, а шестьдесят лет назад все произошло случайно (случайно ли?).

В трудное послевоенное время Масхут, выполняя обязанности многих сверстников — выстаивать длинные очереди за хлебом — случайно увидел объявление о наборе в Щучинский горно-металлургический техникум. Босиком, с куском серого хлеба на дорогу, он вместе со своим другом в товарном вагоне приехал в Щучинск, подал документы и, особо не надеясь, вернулся домой. Спустя какое-то время на домашний адрес пришло извещение о зачислении.

«Можно сказать, что с момента поступления на геологический факультет и началась моя карьера в профессии, — вспоминает Масхут Каюмович. — Первая производственная практика проходила в Красноярском крае на золотодобывающем комбинате, затем в Семипалатинской области в тресте «Алтайзолото». Я многому научился, выполняя наравне с остальными обязанности рабочего шестого разряда, был отборщиком проб.

Назначили техником-коллектором, через неделю старшим техником-коллектором. Потом рудничный геолог ушел в отпуск, а вместо себя оставил меня. Шесть шахт, документация, отбор проб, анализы… все было на мне. Справился.

Семипалатинским горнякам никак не давался план по добыче золота. Тогда он, проявив инициативу, провел собственную ревизию. Оказалось, что самая богатая руда еще и не тронута. Сделал анализ запасов, просчитал, составил отчет по форме и отправился к начальнику рудоуправления. А тот встретил незнакомца вполне естественным вопросом: «А ты кто такой?». Выслушав практиканта, поверил. Богатые золотом, так называемые «целики», подняли. План по золотодобыче, благодаря учащемуся техникума, был выполнен досрочно.

«Мне объявили благодарность и даже выдали небольшую премию, — продолжает Масхут Каюмович. — И сказали: окончишь учебу, напишешь дипломный проект и приезжай к нам работать. Запрос в техникум давали, но я отказался, уж очень тяжелыми были там условия труда. Степь голая, землянки, все перерыто без порядка…».

Однако судьба складывалась так, что выпускник Щучинского горно-металлургического техникума снова оказался в Семипалатинске. Направили работать в организацию «Каззолоторазведка», которая занималась поиском и разведкой месторождений благородных металлов.

Девятнадцатилетнему геологу предстояла настоящая полевая работа, полная лишений и трудностей. Сразу предложили стать начальником партии на самостоятельном балансе, уж очень хороша была характеристика. Отказ от столь ответственной должности был принят частично — его назначили старшим прорабом с руководством над всеми полевыми исследованиями. В то время под Семипалатинском прогремел уже не один ядерный взрыв. Но огромная страна поднимала экономику, пополнению золотого запаса отводилась не последняя роль. Естественно, что геологические исследования в зараженных районах никто не отменял.

«В 1954 году я сильно заболел, организм не справлялся с нагрузкой, — вспоминает ветеран. — Появились головокружение, слабость в ногах. Через какое-то время слег. «Лечение» помогло, я снова пошел, а тут повестка из военкомата. По моей личной просьбе бронь сняли, пошел служить в военно-морской флот. Благодаря чему, наверное, и остался жив».

Демобилизовавшись в 1958 году, Масхут решил, что в Семипалатинск больше не вернется. Так стал техником-геологом Северо-Казахстанской гидрогеологической станции, дислоцировавшейся в Кокшетау. Через месяц был назначен старшим техником-гидрогеологом, а спустя год возглавил станцию.

В разгар целины требовалось обводнение новых колхозов и совхозов, пастбищ. Масхут Каюмович руководил поиском, изучением режима и баланса подземных вод. В год бурили до 30 тысяч метров скважин! Абдрашитов с коллегами разведали и подтвердили Павловский источник подземных вод, из которого частично вода шла в областной центр. Именно они открыли Айыртауское месторождение подземных вод в районе озера Жаркент. В доблестный трудовой путь вкраплены несколько лет блестящей учебы в Московском политехническом институте, но окончить его не удалось — позвала «передовая» геологии. Позже окончил Казахский политехнический институт в Алма-Ате, куда молодой и опытный геолог в порядке исключения был зачислен сразу на третий курс.

Находясь на заслуженном отдыхе, Масхут Каюмович доказал, что бывших геологов не бывает. Его опыт, исследования состояния подземных вод северных регионов Казахстана, экспертные знания во многих областях геологии востребованы и сейчас.

Алексей ЧАЙКА.

Фото Ермурата ДОСУМОВА.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Читайте также