«Что-то я маловато попросил…»
Народному писателю Казахстана, лауреату Государственной премии РК, удивительно одаренному человеку, прозванному в народе серэ, Сакену Нурмаковичу Жунусову сегодня исполнилось бы 80 лет.
Писать о личности такого масштаба нужно иметь право. Почему я наделил себя этим правом? Потому что он был мне как старший брат. Будучи другом его брата Орала, я часто бывал у них дома. Родились мы оба в Кызылту, наши родители были коллегами, один директором школы, другой — заведующим районо, были настоящими подругами наши матери, даже бабушки были родственными душами. Кроме того, мой отец был учителем Сакена. Поэтому мне есть, что сказать о нашем аға, как о близком человеке.
Оказывается в молодые годы он, со свойственной ему категоричностью как-то высказался: «Да мне достаточно в этой жизни и 70 лет». Но уже на подступах к семидесяти он, хитровато улыбаясь, полушутя, полусерьезно признавал опрометчивость своего заявления: «Что-то, я маловато попросил, кажется…».
По тем временам, когда он был молод, 70 лет были довольно солидным возрастом. А сейчас наши старцы атакуют уже сто лет, уже несколько человек только в нашем городе «оседлали» их (еще говорят плохо живем!).
А шутка Сакена-ага, к сожалению, стала трагическим пророчеством, он прожил чуть больше того, что просил. Да, действительно, маловато получилось, он мог еще много сделать, был полон сил, энергии, планов. В свои 72 года был удивительно молод, и потому его кончина кажется невероятной даже в этом возрасте. Потому что смерть несовместима с ним, с его жизнеутверждающим образом, с его яркой и, если хотите, буйной жизнью, с его итальянскими серенадами, с неистовой игрой на домбре, с героями его романов, ищущими, клокочущими, страстными. И умер-то он во сне, никто не увидел его страха перед неизвестностью, не увидел его слабости, страданий. Он ушел сильным и непокоренным, таким, каким казался для многих людей.
С детства и всю жизнь яростно и слишком прямолинейно добивался признания своей исключительности, одаренности, своего превосходства и всегда побеждал. Еще мальчишкой утвердился в семье, убежав из-за какой-то обиды из дома босиком по снегу, пока не отморозил ноги, пока с ним не согласились, добился признания родственников, которые говорили, что ничего путного из Сакена не выйдет. Ответил он и автору фельетона о молодом учителе С. Жунусове, довольно часто покушавшемся на покой провинциального и тихого Кызылту, под названием «Да кто же это такой?», опубликованном в районной газете. По истечении некоторого времени ответ этому журналисту оказался простым и убедительным: «Это Сакен Жунусов — выдающийся писатель Казахстана, один из ярких и разносторонне одаренных личностей, Сакен-серэ».
Не просто было дойти до этого… Наверное, рядом с шумным Сакеном Жунусовым был прежде всего Сакен-труженик, благодаря которому заиграли все грани его природного таланта, труженик, получивший всестороннее образование, в поте лица перелопативший многие тома литературы, чтобы глубоко и реально раскрыть образы своих ге-роев-первоцелинников, Акана-серэ, Абылай-хана. И, конечно, был Сакен — борец, преодолевший косность, зависть и подлость.
Не многие знали, что наряду с успешным Сакеном-победителем был другой — ранимый, неуверенный, беспокойный отец, и, как это ни парадоксально для такого публичного человека, часто одинокого в шумном окружении. Вероятно, это происходило из-за его чрезмерной одаренности, из-за его неуемного темперамента, из-за его слишком выраженной амбициозности и харизматичности. Может это удел всех выдающихся людей? Одиночество особенно усилилось после смерти второй жены, он так и не привел в семью к детям другую женщину. Он не нашел лучше, может, потому, что для него такой просто не было…
Как-то вижу, выходит он из гостиницы «Кокшетау», высокий, не по годам статный, с буйной непослушной шевелюрой. Он производил впечатление человека, приехавшего наконец-то домой отдохнуть, от него шла аура хозяина этой земли, обладающего реальной властью над людьми, властью над их душами (это не та административная власть, которая привязана к креслу и которая уходит вместе с ним). Все старые и молодые, сидящие вокруг гостиницы на скамейках, невольно повскакивали со своих мест и побежали приветствовать его. Такова была харизма этого человека, такой ореол сопровождал его всегда народной земле.
Смелость нужна везде, даже в писательской деятельности, казалось бы в сугубо мирной профессии, она и в литературе была одной из составляющих его успеха. Он первым ввел в казахскую литературу образ Ленина, когда все падали ниц перед культом этого человека. Если Мухтар Ауэзов пишет об Абае, Сабит Муканов — Шокане Уалиханове, то Сакен Жунусов, как бы ставя себя в ряд маститых мэтров, пишет об Акане-серэ, об Абылай-хане. Известно, что Ауэзов, прежде чем приступить к эпопее «Абай», долго выбирал о ком писать, об Абае или Абылай-хане. Чтобы вот так встать в ряд классиков от молодого писателя требовался не только талант, но и смелость.
Он ворвался в литературу как молодой Шолохов со своим романом «Дом в степи». По моему мнению, этот роман не менее значим в казахской литературе, чем его работы об Акане-серэ и Абылай-хане. Это произведение было первым и лучшим полотном о целине (может и осталось лучшим), ярко и талантливо показавшим, как всколыхнула, разбудила патриархальную степь целинная эпопея. В произведении глубоко раскрыты образы зарождающейся новой плеяды людей, устремленных в будущее. Роман написан с молодым задором, легко, красочно, как бы на одном дыхании, с большим вдохновением. И в политическом контексте, когда в настоящее время идут различные толкования о роли целины в становлении Казахстана, я думаю, это произведение может служить одним из главных ориентиров в поиске истины, потому что оно написано с натуры, честно и ответственно.
Разве мне можно? Разве я смогу? Это холуйское чувство не было ему знакомо, и результаты его творчества показывали, что ему можно, что он может все. Сколько нужно иметь явного таланта, чтобы при всем своем неудобном прямолинейном характере заставить признать значение его литературного творчества.
При всей своей кажущейся мощи и агрессивности, каким он казался многим, он, по сути, оказался человеком скромным, мягким и непрактичным. Как иначе объяснить то, что в фильме «Абылай-хан» ему не нашлось места даже консультанта, как получилось, что в течение десяти лет так и не смог добиться строительства дома-музея в Бурабае.
Его невероятная вспыльчивость, прямота в суждениях, его неординарные поступки в молодые годы, даже его драки, — все это оказалось по сути кратковременным взрывом души, которая постоянно провоцировались косностью, серостью, непониманием, завистью окружающих. Потом к нему приходило успокоение, разочарование и усталость: побеждали честность, порядочность, человечность, в плену которых он был всю жизнь.
.. .Как-то в беседе он в сердцах сказал мне: «Ты что до сих пор не понял, что вспыльчивые люди обычно ранимые и чувствительные? !» Причем, было явно видно, что он имел в виду себя.
Но все проблемы для него уже позади. При всей сложности и противоречивости своей натуры Сакен Жунусов не раз ломал мнение людей о себе, доказывая свое, проповедуя свое видение жизни и решение ее проблем. Он останется в памяти людей яркой неординарной личностью, выдающимся писателем, и таким же любимцем народа, каким был герой его романа Акан-серэ.
Турсынбек МАЛИКОВ,
профессор КГУ им. Ш. Уалиханова,
член Союза журналистов Республики Казахстан.
С глаз долой, из сердца вон?
…Сакен Жунусов умер 28 апреля 2006 года на 73-м году жизни. Ушел до обидного буднично, как бы нечаянно, невзначай. В некрологах, опубликованных в те горестные дни во всех газетах, взахлеб писалось о том, что светлый образ выдающегося сына казахского народа останется навеки в памяти всех казахстанцев, его земляков…
Прошло без малого восемь лет, как его нет с нами. Складывается впечатление, что делается все возможное, чтобы этот светлый образ как можно быстрее потускнел. Многие из нас считали за честь поговорить с ним, посидеть за одним столом или хотя бы поздороваться за руку.
Дальше этого наше восхищение не распространялось. Пользуясь тем, что он был вхож во все двери, пытались с его помощью решить какие-то свои меркантильные проблемы. А когда нужно было его поддержать, мы стыдливо отводили глаза, беспомощно разводили руками.
Никогда не забыть примеры из нашего недавнего прошлого. В 90-х годах Сакен Нурмакович дважды выдвигал свою кандидатуру в депутаты Мажилиса Парламента Республики Казахстан. Все, вроде бы, радовались: вот станет Сакен-серэ мажилисменом и тогда он с присущей ему принципиальностью и жесткой прямотой, высоким даром оратора-трибуна на любом уровне смело сможет высказываться о нуждах и чаяниях народа. Чем закончились эти предвыборные гонки? Опять же мы, гордясь тем, что являемся земляками и современниками С.Жунусова, дважды «прокатили» большого человека. Не отдали свои голоса за него ни костанайцы, ни карагандинцы и ни кто-нибудь еще, а мы, родные кокшетауцы. До сих пор стыдно!
Гордиться, пожалуй, можем только тем, что в год 70-летия писателя в Кокшетау провели на неплохом уровне фестиваль казахских театров республики по драматическим произведениям Сакена Жунусова. И то, изначально это была его собственная идея, и воплощение ее стоило ему немалых нервов, попортило много крови.
В республиканских газетах то и дело мелькают информации: имя покойного писателя Зейноллы Кабдоллова дали одной из улиц г. Алматы, имена поэтов и общественных деятелей покойной Фаризы Онгарсыновой и здравствующего Мухтара Шаханова присвоены школам, где они обучались, еще кому-то установили мемориальную доску. А есть еще «новые казахи» — «умные и во всем разбирающиеся» прямо пропорционально толстому кошельку и мандату должности, которые всякими правдами-неправдами устанавливают на подвластных им территориях памятники и бюсты, называют улицы и школы именами своих родителей и прадедов. Как говорится, информация к размышлению.
Как известно, Сакен-серэ Жунусов всю жизнь называл себя кокшетауцем, но родился он в поселке Кызылту Кокчетавской области (ныне п. Кишкенеколь — центр Уалихановского района СКО). Насколько я знаю, северо-казахстанцы, в частности, жители Кызылту недалеко ушли от нас в деле увековечения памяти классика казахской литературы.
С.Н.Жунусов в современной казахской литературе был одним из наиболее ярких, колоритных писателей старшего поколения. За 40 лет творческой деятельности он обогатил казахскую литературу четырьмя романами, десятками пьес, повестей и рассказов, талантливыми переводами и острой публицистикой. Талантливый человек талантлив во всем. Он сочинял прекрасные стихи, великолепно пел и недурно рисовал. Он любил жизнь во всех ее проявлениях.
1 февраля 2014 года Сакену Жунусову исполнилось бы 80 лет. Как мы отметим эту дату? В очередной раз продекларируем любовь к казахской литературе, к ее наиболее яркому представителю и нашему выдающемуся земляку и этим ограничимся? Или задумаемся: как, когда и на каком уровне увековечить его память?
Султан ДАУТОВ.
Как Сакен Жунусов испортил мне паспорт
Было это зимой 1992 года. Месяца, к сожалению, не помню. Жил я тогда в Талшике (центр нынешнего Акжарского района СКО), работал секретарем Ленинского райисполкома бывшей Кокшетауской области.
…Заместитель председателя районного Совета народных депутатов Оразбай Шамшинуров вместе с женой Тендык Курмансалыковой выехали на отдых в санаторий «Окжетпес». Жители бывших Кзылтуского, Уалихановского и Ленинского районов хорошо знают эту супружескую чету. Он был главным специалистом, директором ряда совхозов Кзылтуского и Уалихановского районов, возглавлял управление сельского хозяйства нашего Ленинского района и, как уже сказано, был заместителем председателя райисполкома. Она же всю жизнь проработала в разных школах учителем математики, была отличником образования и заслуженным учителем Казахской ССР.
Накануне выходных дней заходит ко мне в кабинет другой зампредисполкома Шойкин Нурмухамет Альмуратович и говорит:
— Слушай, Даулетжан, давай на выходные съездим в «Окжетпес», навестим Ореке с женгей. Проявим уважение и сами развеемся на природе.
Кто от такого предложения откажется. Сказано — сделано. Сидим в номере у Шамшинуровых, раскладываем на столе свои гостинцы. Вдруг Ореке говорит:
— А вы знаете, ребята, здесь в санатории отдыхает Сакен Жунусов.
Мы с Шойкиным взмолились:
— Ореке, давайте пригласим его к нашему столу! Когда еще придется с ним пообщаться.
Оразбая Шамшинуровича долго уговаривать не пришлось. Наверное, именно с умыслом и сообщил он нам о Сакене Жунусове. Тут следует сказать, что Оразбай Шамшинуров и Сакен Жунусов вместе учились в Кызылтуской школе, дружили всю жизнь.
Это был незабываемый вечер. О бешбармаке забыли. Завороженно смотрели на него. Великолепный оратор, он рассказывал нам какие-то байки из жизни поэтов и писателей, казахские анекдоты. Где-то раздобыли домбру. Как он пел! Слушали в его исполнении казахские и русские песни, исполнил несколько отрывков из арий на итальянском языке.
Вот тут-то, набравшись нахальства, я попросил его написать несколько слов на память. Немного подумав, он спросил:
— Кем ты работаешь?
— Секретарем райисполкома, — отвечал я и тут же поспешно добавил, — Вообще-то я — журналист!
— Понятно, — рассмеялся он. — Вот откуда у тебя интерес к писателям. Дай бумагу, напишу…
И тут, к стыду моему, в карманах не оказалось блокнота, с которым я никогда не расставался, и ни клочка бумаги. Один только паспорт. Не оказалось бумаги ни в номере и ни у кого из присутствующих.
И тогда я решился.
— Сакен-ага, — сказал я, — вот паспорт, напишите прямо в нем!
— Что ты! — замахал он рукой. — Хочешь сделать из меня мелкого хулигана, который портит чужие документы?
— Ничего страшного, — уговаривал я его. — За это в тюрьму не сажают, в крайнем случае, скажу, что потерял!
Что-то озорное промелькнуло в его глазах и он, молча взяв в руки мой «серпастый и молоткастый», на предпоследней странице, где ставится отметка о прописке, написал:
«Дәулетжан інім, тар жерде кездестік дегендей, «Оқжетпесте», қол жетпесте отырып қағаз тапшылығынан паспортқа жазыпотырмын. Қазақ тарықпасын, тапшылыққа ұшырамасын, сен де бақытты, кең, мол өмір сүруіңетілектеспін.» И расписался.
(«Братишка Даулетжан, мы с тобой встретились в не совсем удобном месте. Находясь в «Окжетпесе», доступном не всякому, не имея бумаги, пишу на паспорте. Пусть казахи не испытывают нужды и не терпят лишений, желаю тебе прожить счастливую, долгую, обеспеченную жизнь.»)
С тех пор прошло 22 года. Ушли из жизни Оразбай Шамшинуров и Тендык Курмансалыкова, уже два года, как скончался Нурмухамет Шойкин. Это были дорогие моему сердцу люди.
Вот уже восьмой год нет большого участника этой маленькой житейской истории — выдающегося сына казахского народа Сакена Жунусова. Два предложения с его простыми пожеланиями, написанными на моем советском паспорте, храню как реликвию, как память…
Даулет АХМЕТЖАНОВ.
