Когда по-настоящему беда
В давние времена жил всесильный деспот — владыка. Был он жаден до неприличия, все норовил отнять чужое, ему вовсе не принадлежащее.
Жизнь в его владениях была так устроена, что тех, кто трудился не жалея живота своего, обирали наместники тирана. Долго терпел произвол многотерпеливый и многострадальный народ этой страны.
Вновь и вновь заявлялись сборщики бесчисленных податей для того, чтобы в очередной раз отнять последнее у людей. Долго плакал народ, скорбно говоря, что уже единственное отнимают. Однако ничему не верил владыка: ни рекам слез матерей, ни морям тоски и отчаяния.
Однажды застали глумливые приспешники деспота правителя людей веселящимися и радующимися их приходу «Нет у нас ничего, не осталось даже крупинки пшена, даже рисового зернышка», — смеясь сквозь слезы говорили матери многодетных семейств, чьи дети падали от голода.
— Так и передайте своему хозяину, нечего у нас отнять, — смеялись над сборщиками дани белобородые старики, в чьих глазах насовсем угасло веселье.
Так и ушли на сей раз ни с чем к своему повелителю изумленные его слуги и обо всем увиденном доложили ему.
— Они в действительности встретили вас с радостью и весельем? — переспросил неимоверно жадный хозяин страны. — Тогда и вправду у них больше ничего нет. Больше не трогайте их, пусть живут и радуются жизни.
Развод по-еврейски
Приходит к седому раввину человек, проживший более четверти века с женой, и просит развести их. Тот поражен: как? Столько лет прожить в согласии и в ладу, так в чем же причина?
А грустный человек несмело отказывается отвечать:
— Прости, ребе, но пока она моя супруга, я ничего плохого говорить о ней не намерен.
Раввин расторгает брак и после чего, сгорая от любопытства, спрашивает разведенного супруга:
— Слушай, ну отныне вы совершенно чужие друг другу люди, она для тебя теперь посторонняя женщина. Теперь-то ты можешь мне все сказать, из-за чего решил развестись?
Отвечает тогда ему умудренный жизнью человек:
— Нет, ребе. Теперь она чужая. А я вовсе не приучен перемалывать косточки посторонним.
…От Соломона
Тысяча людей думают, что они любят. Тысяча -что они любимы. И только двоим из тысячи выпадает счастье любить. Счастье любви, которое на самом деле не эйфория эмоций, а крест. Крест распятия и крест прощения, крест благодати и крест спасения. Любовь как комета, как фейерверк, как кучка золы… не важно. Но всегда крест.
Любовь… и ту, и другую создал Господь, и на его глазах любовь длилась вечно и умирала. Любовь… что только не прикрывается ее именем. Это шелест ветра в кустах, нет, это пламя, рдеющее в крови. Это адская музыка, и под ее звуки пускаются в пляс даже сердца одиноких и уставших жить. Это угар зимнего одиночества, когда никого не ждешь, и плакать не о чем, и надо как-то прожить до весны. Она может сгубить человека, возродить его к жизни и вновь выжечь на нем свое клеймо. Сегодня она благосклонна к тебе, завтра ко мне, а послезавтра уже к другому. Любовь лишает покоя старика в его одинокой каморке. Она превращает человеческое сердце в роскошный и бесстыдный цветущий сад, где свалены таинственные отбросы неизвестных прежде чувств.
Иногда люди не умеют обращаться с этим вечным проклятым словом «любовь». Наполняют его как пустой сосуд, чем придется. Страхом одиночества, предвкушением другого «я», чрезмерным чувством собственного достоинства, самолюбованием -все это зыбкое отражение действительности в зеркале фантазии.
Влюбленная глупая молодость, летняя ночь со звездами и ароматом земли, надежная простая жизнь с яростной борьбой за существование, напряженным трудом, усталостью по вечерам, ожиданием любимых сцепленных рук.
Она насылает безумие на послушных и омрачает разум хладнокровных. Это любовь бормочет непристойные слова. Но нет. Она бывает совсем другая. Любовь — источник всего земного, владычица всего земного, но на всем ее пути — цветы и кровь, цветы и кровь.
Красота — это обещание счастья. Красота человеческая на самом деле редкость. Такая же, как талант. То есть красота и есть талант самой природы, дивное ее сотворение. Надо ждать. Надо терпеть. Нести свой крест и верить. Где-то она тебя ждет. И отыщет непременно «когда ее совсем не ждешь». И придет расплата за жизнь «с осенью в сердце», за зимнее безверье. «Но зато ты узнаешь, как сладок грех этой горькой порой седин». Как там, на обратной стороне перстня царя Соломона «И это пройдет»…
Алия АХЕТОВА.
