Совсем немного времени осталось до замечательной даты – 80-летия Победы в Великой Отечественной войне. В нашем районе, к сожалению, в живых не осталось ни одного непосредственного участника жестоких боевых сражений с фашистскими захватчиками. Но есть труженики тыла – те, кто в страшный для страны период, будучи детьми, наравне со взрослыми трудились, неся тяжелое, практически непосильное бремя ответственности, возложенной на их хрупкие детские плечи.
Один из них – Петр Иванович Комиссаров. Человек в районе известный, более четырех десятилетий посвятивший медицине, спасению и лечению людей. Его жизненный путь начался 6 мая 1936 года в поселке Пролетарский Чечерского района Гомельской области, в многодетной семье Ивана Никифоровича и Дарьи Яковлевны Комиссаровых. В семье воспитывалось семеро детей. Когда началась Великая Отечественная война, глава семейства сразу ушел на фронт…
Что пришлось пережить в тот период маленькому Петру и его близким – сложно передать словами.
– Три месяца немцы хозяйничали в нашем поселке. Забирали у местных жителей скот, кур, продукты. Тех, кто был посильней и выносливей, угоняли этапом в Германию, слабых и немощных сгоняли в сараи и поджигали, – вспоминает Петр Иванович. – Помню, как в нашу хату немец зашел. Мы – я, старший брат и мама, остолбенели. Фашист кричит: «Матка, яйки!» Яйца, значит, требует. Мама отвечает: «Найн, пан, нету…» Он опять: «Яйки!» Она: «Найн». Тогда фашист приставил дуло пистолета к виску брата и в очередной раз потребовал яйца. Мать бухнулась перед ним на колени, обхватила его ноги, плачет, кричит: «Не трогай!» Он пнул ее и ушел. Тогда нам просто повезло – «гуманным» оказался. После того случая мы ушли в лес, жить и помогать партизанам.
В лесу мы пробыли месяца три, до тех пор, пока немцев не выгнали из села. Уходя, они сожгли деревню дотла. Осень поздняя, прохладно, мы видим: зарево. Вернулись – одни печные трубы торчат. А зима на носу: как выжить? Копали землянки типа блиндажей. Постели, одежды, утвари – ничего нет, с собой в лес мало что успели взять. Так и зимовали, каждый день кто-то умирал от голода и холода. Ходили в лес, зайцев ловили, другую живность. Находили снаряды, научились их разбирать, чтобы использовать как посуду. Бывало, из-за неосторожности, малейшего неловкого движения снаряды взрывались… В каждой семье, и в нашей тоже, умирали люди. У меня брат умер. А весной гнилую картошку выкапывали, лепешки из нее делали, собирали ягоды, травки съедобные. Выживали, как могли, – вспоминает ветеран.
Комиссаров-старший с боями дошел до Германии, вернулся с фронта лишь в 1946 году инвалидом второй группы, долгое время находился в госпитале – залечивал ранение в позвоночник, левую ногу и руку.
– В 1947 году отец списался со знакомыми, которые ранее уехали в Казахстан, в Карагандинскую область, и проживали в селе Победа Ульяновского района. А вскоре и всех нас туда вывез. Когда приехали в село (неделю от Караганды на бричке добирались), остановились на первое время в доме местных жителей – казахов. Они сами жили бедно, но принимали людей, делились последним, всем, что имели. А как весна настала – мы начали саманы делать из соломы и навоза – мешали их, в формочки укладывали, сушили, и за лето сложили себе домик, в котором и поселились. Мне уже лет 11 было – взрослый парень, пошел в школу, трудился: помогал родителям, работал со старшим братом-механизатором в поле. Он управлял трактором «Сталинец» с прицепным комбайном, к которому цепляли копнитель. Я садился сзади и время от времени дергал за веревку копнителя – солому сбрасывал. Вставать приходилось рано, в 5 часов утра, а спать очень хотелось. Однажды случился казус: я задремал во время работы и свалился в копну соломы, даже не проснувшись. Брат оглядывается: меня нет. Он остановил трактор и пошел на поиски. Нашел меня в куче соломы, разбудил, и мы продолжили работать, – улыбается собеседник. – Я к чему это говорю: детей тогда воспитывали в труде, с малых лет приучая к любой работе. Это было нормально. Сейчас к вопросам воспитания подходят совсем по-другому…
После окончания десятилетки в 1957 году юноша отправился в Караганду – поступать в медицинский институт. Легко поступил на факультет «лечебное дело» – преимущество в то время отдавали парням, которых в медицине не хватало. В 1963-м окончил учебу, став врачом широкого профиля. Поначалу поехал в Петропавловск – хотелось жить и работать в городе. Но там ему предложили для начала возглавить сельскую больницу.
– Куда деваться? Согласился. Меня направили в Явлинский район, от Петропавловска где-то на расстоянии 270 км, в село Николаевку. Посадили в «кукурузник», на котором я ни разу до этого не летал. А знаете, как летит: вниз-вверх, вниз-вверх, как будто все время падает. В общем, еле живой прилетел, – с иронией вспоминает Петр Комиссаров. – И вот приезжаю я, новоиспеченный главный врач, в Николаевку (это еще в километрах 60 от Явлинки). Двухэтажная больничка, голые стены: ни койки, ни кружки, ни ложки. Ничего нет! В штате – одна фельдшерица… А к больнице прикреплено еще пять населенных пунктов. Транспорта, естественно, тоже нет, только лошадка, бричка и кучер. С присущим молодости азартом взялся за дело. Перво-наперво оснастил наше медучреждение инвентарем. С этим справился не без помощи бригадира одной из действующих бригад. Приступил к работе с больными – веду приемы, осмотры, делаю назначения. А после обеда выезжаю по селам. Время работы ненормированное, допоздна в поездках, с утра – в стационаре. Два-три месяца в таком режиме проработал. И вдруг – критическая ситуация. В больницу поступает молодая роженица с тяжелой патологией – плод застрял в малом тазу, ни назад, ни вперед его продвинуть невозможно. Вечер. На улице разыгрался буран, телефон не работает. Как поступить? Ни позвонить, ни проконсультироваться. Конечно, во время учебы теоретически мы подобные случаи разбирали, смотрели, что и как надо делать, как роды принимать, но практики – ноль. И тут такое. Если быстро меры не принять, и мать, и дитя погибнут. Принимаю экстренное решение – спасти хотя бы мать. Женщина молодая, еще будут дети, а пока выхода другого нет… Когда буран утих и приехал гинеколог из райцентра, он отметил, что решение было принято верное, женщина осталась жива…
Тот случай заставил молодого доктора усомниться в правильности своего решения работать главврачом в глубинке. Да и любимая девушка, с которой он учился в мединституте в параллельной группе, получила направление в Зеренду и ждала его там.
После долгих уговоров парню удалось упросить заведующего облздравотделом отпустить его без отработки положенных четырех лет, помогло и обращение к тогдашнему заместителю министра здравоохранения. И вот он приехал в Кокчетав, пришел на прием к руководителю облздравуправления Валентине Скиртач.
– Попросил направить меня в Зеренду, где будущая жена работала детским врачом. Мне предложили должность главного врача туберкулезной больницы. Я отказался – уже испытал на своем опыте, что это такое! Мне дали месяц на раздумье. В общем, пришлось согласиться, – продолжает делиться воспоминаниями Петр Иванович. – Надо сказать, туббольница на тот момент представляла собой небольшое помещение на 15 коек, где получали лечение и взрослые, и дети, разделенные лишь деревянной перегородкой. Пациенты – и большие, и маленькие, вместе кушали, вместе гуляли по территории, при этом взрослые заражали детей. Принимаю решение: строить новую больницу. Обращаюсь в облздравотдел, в министерство – никто не дает согласие. Денег нет. Давай по совхозам ездить – результата ноль. И вдруг повезло! Директор совхоза «Викторовский» Эйнис Альберт Федорович пообещал помочь. Я нашел бригаду, договорился о строительстве щитосборного здания. Взял счет, привез Эйнису, он перечислил деньги. Выбрали место (впоследствии там располагалась спортивная школа) и поставили больницу на 50 коек. Добрая инициатива стоила обоим выговора по партийной линии: одному – за нецелевое расходование средств, другому – за их использование! Правда, было это наказание скорее формальным, так сказать, для подстраховки!
Оснастили новую больницу необходимым инвентарем. Работать пока приходилось одному, вместо положенных трех врачей-фтизиатров. И тем не менее добился еще увеличения на 10 коек. Ведь тогда туберкулез был очень распространен, практически в каждой семье был хотя бы один больной, поэтому необходимость в увеличении койко-мест стояла остро. До обеда здесь принимал, лечил, после обеда выезжал в сельские ФАПы, амбулаторных больных осматривал. Молодой был, энергии – через край, хотелось как можно больше успеть сделать. Хотя платили в то время немного, да и жена обижалась, говорила: «Дома тебя практически не вижу».
Петр Иванович много сделал для районной больницы: добился приобретения флюорографа, современного рентген-аппарата, автотранспорта. Не боялся тревожить областное руководство вплоть до министерства. К слову, в приобретении стационарного флюорографа также помог директор совхоза – на сей раз это был Тураш Нурмуханович Исимбаев, директор совхоза «Ленин жолы», выделивший средства на это нужное приобретение.
А еще вместе с главным врачом районной больницы Василием Андреевичем Масловым первыми в масштабах области решили проблему кадрового голода, открыв в 1964 году медицинскую школу – курсы медсестер. Набирали группы из местных жителей разного возраста, сами их обучали в течение двух лет, дипломы выдавали. Таким образом пополняли штат среднего медперсонала, который впоследствии успешно работал на протяжении многих лет.
– В 80-х годах у меня заподозрили лучевую болезнь – как рентгенолог, я смотрел в течение дня очень много людей – больных, допризывников, определяя их годность к военной службе. Это сейчас флюорограф, а тогда мы пользовались простым рентгеновским аппаратом, трубка которого была открыта и направлена в сторону врача. Больной если и получал облучение, то мизерное, а доктору доставалась львиная доля радиации. Понимая риск облучения, я надевал свинцовый фартук, шапочку, но руки и лицо оставались открытыми. Спасибо Богу, что я не заболел ни туберкулезом, хотя риск был велик, ни лучевой болезнью. Меры безопасности и иммунитет помогли, – улыбается собеседник.
Тем не менее руководивший тогда управлением здравоохранения области Задорожный решил обезопасить зерендинского доктора и перевел его на новую должность – главного врача дезинфекционной станции. Петр Комиссаров и там проявил свою неугомонность, трудоспособность и инициативу, внеся большой вклад в развитие учреждения, его материальной базы.
До 70 лет трудился в системе здравоохранения Петр Иванович – замечательный человек, отличный организатор, опытный врач, основатель врачебной династии. С супругой Ниной Казимировной они вырастили двоих детей – сына и дочь, которые пошли по стопам родителей. Сын окончил Карагандинский медицинский институт, работает врачом-наркологом. Дочь после окончания алматинского мединститута трудится провизором.
Супруга Петра Ивановича ушла из жизни 16 лет назад, дети разъехались, выросли внуки. Сейчас, труженик тыла живет один, дети и внуки часто навещают его. В свои 89 лет он сохраняет активность, бодрость и ясность ума. «Веду здоровый образ жизни: никогда не курил, алкоголем не увлекался. Каждый день начинаю с физзарядки, хожу на прогулки. Занимаюсь огородом – сажаю картофель, огурцы, помидоры, делаю на зиму заготовки – солю, мариную», – делится он секретами своего долголетия.
В «арсенале» ветерана немало наград – благодарности, почетные грамоты, медали «За многолетний добросовестный труд», «Ветеран труда», юбилейные медали «К 100-летию со дня рождения В. И. Ленина», к юбилеям Победы в Великой Отечественной войне, знак «Ударник коммунистического труда», который в советское время тоже представлял особую значимость.
Совсем скоро Петр Комиссаров поедет в столицу нашей Родины Астану на парад Великой Победы. Очень взволнован и горд этим. Война оставила горький след в его сердце, лишила его и ровесников радостей детства, отняла близких и друзей. Но в памяти ветерана навсегда остался тот весенний день 9 мая 1945 года, когда по радио известили о полном разгроме и капитуляции фашизма. Не забыть той ликующей радости, что вызвала весть о долгожданной Победе.
– Мне довелось многое пережить, много трудиться. Всего и не перескажешь – роман можно написать о жизни нашего поколения, – говорит он.
И с этим нельзя не согласиться.
Светлана КИМ.
Зерендинский район.
Фото предоставлено автором.
