Мы сопереживаем родным мужчины из г. Косшы, скончавшегося, по мнению его дочери, из-за несвоевременной и неквалифицированной медицинской помощи.
Так совпало, что случилась трагедия чуть ли не в тот же день, когда состоялся показательный судебный процес по уголовному делу в отношении медицинского работника городской поликлиники № 1 все того же Косшы.
На скамье подсудимых – фельдшер по приему вызовов на пульте «103» С. Обвинение гласит: «Ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей вследствие недобросовестного отношения к ним, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека (ст. 317 ч. 2 УК)».
Суд установил, что диспетчер пульта «103» приняла вызов от пациентки У., она жаловалась на боль в груди, сообщила при этом, что состоит на учете с артериальной гипертензией. Диспетчер квалифицировала обращение как вызов первой категории срочности и перенаправила его в Косшы.
«Подсудимая фельдшер С., обрабатывая данный вызов, изменила его с первой категории на четвертую, исказила жалобу пациента, указав «высокая температура, болеет более одной недели, сильный кашель», перенаправила в поликлинику.
Поговорить с фельдшером нам не удалось, но в принципе возможны несколько причин такой фатальной ошибки, в преднамеренность как-то не верится. Скорее, перепутала с другим вызовом. В любом случае свою роль сыграл пресловутый человеческий фактор. И уровень профессионализма, критерии которого как раз собранность, внимательность.
По правилам оказания скорой медицинской помощи вызовы четвертой категории срочности – «состояние пациента, вызванное острым заболеванием или обострением хронического заболевания, без внезапных и выраженных нарушений органов и систем, при отсутствии непосредственной и потенциальной угрозы жизни и здоровью пациента» – обслуживаются в течение 60 минут медработниками поликлиники, к которой человек прикреплен.
Из поликлиники направили к пациенту фельдшера. «Фельдшер провел обследование У., поставил укол и уехал, оказав медицинскую помощь по четвертой категории. У. была вынуждена самостоятельно поехать в больницу города Астаны для получения медицинской помощи. В больнице ей поставили диагноз «ишемическая болезнь сердца. Инфаркт миокарда. Стентирование. Кардиогенный шок. Состояние после клинической смерти».
«Вина С. подтверждена заключениями экспертиз, показаниями потерпевшей, свидетелей, нормативными правовыми актами, запрещающими фельдшеру по приему вызовов изменять категорию срочности вызова…»
В итоге суд квалифицировал деяние как преступление небольшой тяжести, совершенное по неосторожности. В качестве смягчающих обстоятельств учел беременность подсудимой (на сроке более 22 недель), отсутствие судимостей и отягчающих обстоятельств.
Приговором суда С. назначено ограничение свободы на 1 год и 6 месяцев с установлением пробационного контроля, c лишением права оказания медицинских услуг.
Кроме того, суд вынес частное постановление в адрес управления здравоохранения области, в котором речь идет о грубом нарушении работниками скорой медицинской помощи нормативных правовых актов в сфере медицины, повлекших по неосторожности тяжкий вред здоровью пациента.
Любое частное определение выносится, чтобы обратили внимание на проблему те люди, от которых ее решение зависит. Какие-то меры были приняты, кто-то был наказан.
Но не прошло и года… Мужчина, о котором идет речь в начале материала, скончался в машине скорой помощи, приехавшей к нему на вызов, тоже отнесенный к четвертой категории. Конечно, нужно ждать результатов расследования, выводы делать потом. Но достоверно известно, что, обратившись за помощью ночью, он пожаловался на рвоту, боль в желудке и сильную слабость.
Симптоматика позволяла отнести вызов к четвертой категории сложности. Медработники в этих случаях выезжают на необорудованных для реанимационных манипуляций автомобилях.
ЭКГ фельдшер снял, но сердечных патологий не выявил. Утром мужчина вызвал скорую помощь вторично. По словам медработников, от предложенной госпитализации отказался. Ну а днем, когда после третьего вызова его в стационар все-таки повезли, в автомобиле скончался.
Даже неспециалистам очевидно, что распознать инфаркт бывает очень непросто. Тем более, когда он на начальной стадии маскируется под желудочные заболевания. Но все-таки: почему нет настороженности у специалистов, определяющих уровень срочности вызова? Ведь очевидно, что далеко не каждый больной может четко и верно описать симптомы. Есть такое понятие «иррадирующие боли», болевые пороги у всех разные, как и словарный запас.
Видимо, решение передать «не срочные» вызовы фельдшерам поликлиник принято министерством «не от хорошей жизни», а из-за дефицита автомобилей и медицинских кадров. За допустимые нормативами 60 минут ожидания состояние больного может измениться кардинально.
И еще. На одном из недавних совещаний в областном филиале партии «AMANAT» главный врач городской поликлиники № 1 г. Косшы Марал Архабаева говорила о том, что выделенные через ФОМС на обслуживание вызовов четвертой категории 9,6 млн тенге давно освоены: «Как работать дальше? Город растет стремительно, люди очень требовательные…»
Пока вопросов больше чем ответов на них. Не «отписок», а именно аргументированных, серьезных ответов и предложений. А ведь от этого зависят не только наше здоровье, но часто и жизнь.
