К сожалению, не переводятся в наше время охотники разрушить связь времен, забыть о воинских традициях старшего поколения, несправедливо оболгать, исказить то истинно героическое, что завоевано воинами-интернационалистами в борьбе за сохранность рубежей отчизны. Ребят, уходивших в Афганистан, в восьмидесятые, напутствовали в военкоматах: «Готовьтесь Родину защищать!».
Разве не должны мы помнить о тех, кто не вернулся в отчий дом из далекой чужбины? О тех, кто, вернувшись с войны, не сломался в эпоху перемен, выжив всем смертям назло, продолжает хранить память о боевых товарищах? Тем более, что войны, как оказалось, на «нашей планете, для веселья мало оборудованной», никогда не кончаются. На мой взгляд — автора двух книг, посвященных ветеранам афганской войны — нельзя допустить, чтобы оскорблялась, дискредитировалась память о той войне в угоду политической конъюктуре. Тем более, что с каждым годом становится меньше тех, кто в молодости пережил ужасы войны. «Нас все меньше и меньше, мы уходим далече. Это мы погасили афганские печи» …
Афганская война не закончилась и, наверное, никогда не закончится ни для тех, кто ее прошел и остался в живых, ни для тех, кто волей злого рока остался инвалидом, ни для родных и близких погибших.
Война – это правда обмана. Война заканчивается, когда умирает ее последний солдат. Десять лет войны — сто лет памяти. Нам осталось не так много, чтобы сохранить правду афганской войны, той самой, незнаменитой…
На черно-белых фотографиях, каким-то чудом в условиях жесткой военной цензуры вывезенных из мест боевых действий, реальность: страшная, абсолютно не совпадающая с гражданской мирной жизнью в Союзе.
Правда об афганской войне у каждого ее участника своя. Уговорить Аблая Ескаровича Белялова поведать о своей службе в Афганистане было непросто. Неизбываная боль сидит в душе его рваным осколком. С 20-го мая 1982-го года по 13 июля 1984-го — это время свершения им долга, отваги, чести, солдатской трудной доли.
«В Афганистане по Корану год 1369 – 14-й век. А мы вошли туда со своим двадцатым, — вспоминает Аблай. Писатель и военный летчик Антуан де Сент Экзюпери точно и честно признал: «Война не подвиг. Война – это болезнь». Судьбой связан с медициной, тружусь в физиотделении Акмолинской областной многопрофильной больницы, изо дня в день вижу физические страдания пациентов, инвалидов — колясочников, помогаю восстанавливаться в период реабилитации после инсульта. Мне ли не понять справедливость этого определения войны. И не забыть нам, воевавшим, мужества обыкновенных сверстников моих, призванных в армию, а попавших на смертельную войну.
Сам я родился в Кзылту тогдашней Кокчетавской области, десятилетку закончил в Ленинградском районе. До призыва в армию приобрел специальность тракториста-машиниста широкого профиля, с техникой дружил, хорошо в ней разбирался, что очень пригодилось на службе. Взрослеть моему поколению довелось в экстремальных условиях боевых испытаний. Благодарен моим родителям: маме Нургизе Калижановне и отцу Ескара Беляловичу, вырастившим меня крепким парнем, стойким к трудностям, приучившим с детства к крестьянскому труду. Пример отца, образованного грамотнейшего специалиста, строившего дороги на целине, трудившегося главным инженером дорожно-строительного управления, и всю жизнь остававшегося скромнейшим человеком, был для меня значим, как и образ матери, воспитывавшей нас в уважении к порядку и дисциплине.
Первые полгода прослужил в учебке туркменского города Чарджоу Туркестанского военного округа. До сих пор помню присказку шутливую: «в Туркмении три дыры: Чарджоу, Кушка и Мары».
Готовили нас там жестко. Упорно. Офицеры требовали беспрекословного подчинения. Школа жизни. Школа мужества. Получил специальность старшего специалиста первого класса авиационного вооружения. Затем направлен в отдельную батарею авиационного полка в городе Мары.
А 29 декабря 1982-го года уже вылетели во вторую авиационную эскадрилью, дислоцированную в Афганистане. Южная провинция Кандагар. Название почти казахское, в корне слова есть понятие «кан», что значит на родном языке «кровь».
О том, что в Кандагаре находился аэропорт, знал еще в учебке. Круглосуточно обеспечивалась круговая охрана самолетов, подвозивших боеприпасы, горючее, провизию. Бомбили и вертолеты, и самолеты дальнего действия.
Задачей нашей роты была тщательная подготовка боевых истребителей для нанесения точечных авиаударов по местам скопления караванов моджахедов и по базам душманов. Несколько раз в сутки в основном в ночное время нас поднимали по тревоге. Вывозили на аэродром для технической подготовки самолетов СУ-25, начиненных боевыми комплектами авиабомб, ракет. Проще говоря, мы готовили истребители к бою, обеспечивая их беспрепятственный ночной вылет. С каждой точки нас могли обстрелять в любое мгновение. Рядом стоял вертолетный полк, боевые МИГи -24. А вокруг авиационной дивизии наготове врытые в землю танки и бронетранспортеры.
Приходилось нести и боевые дежурства, охранять территорию вокруг аэродрома. Держать оборону в случае нападения противника. Располагались мы по боевому расчету: зона ответственности в периметре от трех до восьми километров. Минометные и пулеметные обстрелы душманов по аэродрому во время дежурств совершались достаточно интенсивно, в ответ мы вынуждены вести огневые удары по противнику. Прежде чем душманы захватывали какой-либо объект, они усиленно начинали обстрел, затем бесстрашно устраивали бойню. Официально я числился старшим стрелком зенитной установки.
В годы афганской войны провинция Кандагар считалась наиболее опасным местом дислокации ограниченного контингента советской армии во всем Афганистане. Стратегический регион воюющей горной страны. Отсюда шло интенсивное передвижение караванов с оружием и боеприпасами. Кандагар, находящийся в 60 километрах от границы с Пакистаном, особенно жестко контролировался бандформированиями. А проживали на этой территории издревле воинственные племена пуштунов, гордые, свободолюбивые, независимые, они сражались от мала до велика за право жить так, как веками жили их именитые гордые непобедимые предки. Жара здесь стояла неимоверная, палящий зной, на небо взглянешь, — ни тучки, ни облачка, и солнце как будто всегда в зените.
Дружбой отношения с местными назвать трудно. Мы же на землю их предков пришли. Обычным днем простые крестьяне улыбаются, хотя взгляды все равно настороженные, а ночью могли запросто порезать. Глинобитные дома, дувалы, восточная сутолока маленьких базарчиков, духанов с привозным товаром.
Глотка сырой воды нельзя, схватишь заразу, из-за предосторожности бросали в кипяток верблюжью колючку, обеззараживая привозное питье. Изобретательные «духи» контролировали дороги, дьявольская опасность на каждом шагу: к примеру, душманы мины подкладывали «в муку», то есть в густую пыль, в Афгане пыли и песка много. Важно было не допустить банд душманов на стратегически важные подразделения. Кругом шла партизанская горная война: в ущельях, клубящихся туманом, узких тоннелях, без объездных путей, на горных тропах, где каждый камень стреляет. Конечно, велась радиотехническая прослушка, и агентура, и разведка, и наблюдение, и слежка, и артиллерия… Командировали нас и на авиабазу в Баграм.
Что было после возвращения с Афганистана? Запомнил этот летний день: 3 июля 1984-го. Ташкент. Уже родина. Союз. Первое время эйфории не было. Адаптация. Отвыкал от постоянного чувства страха, тревоги, нечеловеческого напряжения. А нервы все равно на пределе. Глушил себя работой. От надоедливых и бестактных расспросов уходил. Очень скоро нам дали понять: СССР развалился, мы не нужны со своими проблемами. Нет больше того государства и той власти, кто отдавал нам приказы воевать с оружием в чужой дальней стороне. Живи дальше, как можешь. Мир и жизнь вокруг необратимо изменились. Одно знаю: до конца понять то время не дано никому… А мы афганцы, люди одной памяти. И свой солдатский долг с честью и совестью исполнили. Воинский долг…»
Заведующий неврологическим отделением областной больницы, кандидат медицинских наук, невролог высшей категории Макшарип Баматгиреевич Мартазанов так отозвался о коллеге: «Аблай Ескарович удивительный человек. Профессионал. Мастер массажа, его «золотые руки» поистине творят чудеса. Очень симптоматичен и выразителен такой факт его биографии: многие годы работая в физиоотделении, Аблай Ескарович остается предан областной больнице. Он единственный из специалистов отделения, кого не удалось переманить в частные медицинские центры, где востребованный незаменимый массажист имел бы намного выше заработок и гораздо больше свободного времени. Поток пациентов, нуждающихся в помощи профессионала Белялова не иссякает, а он трудится в поте лица, в буквальном смысле возвращая людям радость движения. Такими личностями гордится многопрофильная областная больница, а мы пожелаем коллеге здоровья, возобновляемой энергии и радости созидательного труда!».
Записала Алия АХЕТОВА
