Родной край Иманжусупа

Вспоминаю свой первый приезд в Ерейментау, когда случайно встретившаяся на моем пути старушка весьма преклонных лет, узнав о том, что я внучка Иманжусупа, привела меня в свой дом и, собрав всех родственников, устроила той по поводу возвращения, как она тогда сказала, тулпара в родные края. Выяснилось, что ее отец в молодые годы был близок по духу с Иманжусупом и до глубокой старости хранил память о нем, о его песнях, о его знаменитых скакунах, о прославленных беркутах. Об этом я очень редко вспоминала, а говорила еще реже. Мне казалось, что слишком уж все похоже на мистику, вымысел на худой конец.

А между тем все, что произошло со мной тогда в Ерейментау, — чистая реальность. Приехала я туда глубокой осенью. В то время закончилась работа по созданию словесного портрета Иманжусупа в издательстве я сделала на заказ календари настенные с его изображением, и в первый свой приезд в Ерейментау условилась в районе, что оставлю их, а район обещал выплатить небольшую сумму. Деньги эти я намеревалась использовать на издание книги.

Но меня ждало разочарование. Несмотря на то, что приехала я по вызову, дескать, приезжайте за деньгами, оказалось, что их нет. А ведь я приехала, бросив все, тогда из Алматы. Сутки тряслась в вагоне, потом на перекладных добиралась из Астаны в район. Что тут скажешь? Очнулась только на улице. Ситуация была невеселая. В кармане — копейки, дело к вечеру, а я одна в незнакомом городке, за тысячу километров от родных. Решила, что добреду до вокзала, там попрошусь к проводникам. Доберусь до города, позвоню подруге. Она достанет денег, и я уеду.

Утешившись этим вариантом, заспешила к вокзалу. На противоположной стороне улицы шла, прихрамывая, старушка с объемистой сумкой. Увидев меня, она остановилась и закричала: «Доченька, подойди ко мне». Я, думая, что ей нужно помочь, подошла к старушке. Была она светленькая, ухоженная, уверенная в себе и напомнила мне моих тетушек, старших сестер отца. Помнится, я говорила отцу: «Твои сестры ведут себя так, как будто весь мир у них в должниках». Отец смеялся: «А как же. Ведь они дочери достойного человека — Иманжусупа, они по-другому не могут». Когда тетушки приезжали к нам, они тут же принимались за переустройство нашей жизни — и в материальном смысле и духовном. Переставляли стол, кровать, определяли, где им удобнее спать, выносили на улицу самовар и заставляли нас готовить щепки для растопки, утверждая, что не могут пить подогретую на газе воду. Критически оглядывали нашу одежду, волосы, вслушивались в разговоры, делали замечания. Усадив нас на диван, принимались рассказывать о своей жизни. Было скучно, непонятно, хотелось убежать на речку купаться, читать свои книги, болтать с подругами. А тетушки со своими монистами в реденьких косичках, в расшитых камзолах, с руками, унизанными серебряными массивными браслетами и кольцами, в белоснежных жаулыках, казались нам остатками прошлой жизни, которую мы не знали, да и не очень ценили. Вот и моя теперешняя незнакомка, пристально вглядываясь, спросила строго: «Ты кто? Вижу, что нездешняя. Как тебя зовут?». Вероятно, если бы я просто назвала себя, наш разговор закончился бы этим, но губы мои разжались и автоматически выдали: «Я внучка Иманжусупа».

Старушка всплеснула руками: «То-то у меня с утра правый глаз дергался! Да неужто бог привел встретить самого батыра? Знаешь ли ты, что мы родня с тобой?». И с этими словами она заключила меня в свои объятия, целовала и приговаривала: «Ах ты, мой ангел, моя птичка, да как же ты прилетела сюда? Из каких мест?». Потом мы пришли к ней домой. Подвижная, энергичная, она не могла долго усидеть за чаем, приговаривая: «Так, я сейчас позвоню всем, позову на вечер, а там и детки мои подойдут. Вот тогда ты все и расскажешь». По телефону Токтар-апа оживленно сообщала: «Ты знаешь, кто у нас дома? Ни за что не угадаешь! Самого Иманжусупа внучка. Дочь его сына Нурхана». Помолчав, видимо, удовлетворенная реакцией собеседника, коротко бросала: «В общем, вечером приходи. Нам всем есть о чем поговорить».

Через три часа, а было уже часов 10, собрались все, кого она позвала. Это были и старые, и молодые ерейментауцы, все, с кем Токтар-апа посчитала нужным разделить радость по поводу встречи пусть не с самим Иманжусупом, а с духом его, который представляла я.

Первой заговорила Токтар-апа. «Помнится, мой отец рассказывал, что Иманжусуп выделялся своим ростом, внешностью, одеждой, голосом и глазами. Никто не мог выдержать его взгляда — таким он был острым. А какие он песни пел, слушаешь их, и кажется, что вся земля в твоих объятиях — такая любовь в них, такие чувства! Мы, ерейментауцы, должны ему — ведь он наш край возвеличил.

Что касается нашей семьи, то мой отец был близким человеком Иманжусупу. Сопровождал его на охоте, смотрел за лошадьми, почитал батыра, как отца».

Потом говорили остальные гости, вспоминали былое, пели песни Иманжусупа, пригласив известного певца, журналиста и писателя Сайлау Байбосынова. Расходились гости далеко за полночь. Уходили оживленные, довольные. Приглашали в гости, обменивались адресами, обнимали меня, целовали, приговаривали: «Теперь хоть помирай, такую радость ты нам доставила своим приездом, не забывай нас, дочка! Мы родные тебе».

А наутро Токтар-апа передала мне большую сумку с мясом. Я отказывалась, она сказала: «Нет, дочка. Собери всех своих родственников, пусть отведают мяса ерейментауского, помянут всех, кто был когда-то с Иманжусупом, и дедов наших, и отцов. А это тебе на дорогу, — она протянула мне деньги. — Это мы тебе собрали за твой труд — ведь теперь в каждом нашем доме благодаря тебе висит календарь с портретом Иманжусупа. Иди вперед, не уставай. Пока мы живы, будем помогать тебе и детям нашим накажем. Нельзя, чтобы такой человек, как Иманжусуп, был забыт».

С тех пор прошло много лет, а кажется, будто вчера это было.

Не так давно в Ерейментау в командировке была одна необыкновенная женщина, всю жизнь посвятившая музейному делу, Алма Кунанбаева. Она позвонила мне и сказала: «Вы знаете, как в Ерейментау любят Иманжусупа! Буквально в каждом доме хранится память о нем, он для них кумир, заступник и защитник. Я поняла, что значит всенародная любовь. Иманжусуп и впрямь народный герой, честь и слава земли нашей». Слова Алмы Сунгатовны глубоко тронули меня. И в самом деле, что есть истинная слава, как не любовь — искренняя, идущая из сердца, негаснущая любовь простых людей, для которых Иманжусуп остается примером мужества и удали, отваги и достоинства, силы и совести, символом справедливости и свободы. Пусть будет благословенна святая традиция передавать как эстафету из поколения в поколение все достойное, что отбирает и хранит память. Если в памяти народной жив его образ, его песни, значит, он нужен и необходим и в сегодняшней нашей реальности и будет востребован потомками.

Раушан ИМАНЖУСУП, доктор философских наук.