Проблема
Малотимофеевское медико-социальное учреждение для престарелых и инвалидов общего типа находится в Целиноградском районе нашей области.
Тепло, светло, уютно, красивый двор с ухоженными цветниками, актовый зал с хорошей музыкальной аппаратурой, спортивные тренажеры, швейные машинки и теплицы — не для того, чтобы зарабатывать деньги, а, как говорится, для души… Прибавьте к этому квалифицированный персонал: семь медсестер давление в любое время дня и ночи измерят, необходимые процедуры проведут, музыкальный руководитель, психолог, прачечная, четырехразовое питание, на качество которого даже самым привередливым грешно жаловаться…
Кажется, живи да радуйся. Только вот радости-то в глазах пожилых людей было как раз немного. Хотя и обид не высказывали, они искренне благодарны сотрудникам, государству.
— Работать, конечно, непросто, — говорит заместитель директора по социальной работе Толкын Акилева. — Вы же понимаете, что работа с пожилыми и инвалидами достаточно специфична, возрастные особенности дают о себе знать. Но мы, конечно, все понимаем, терпеливо относиться к чему бы то ни было — главная особенность нашей профессии.
В Малотимофеевском МСУ сегодня постоянно проживают 150 человек. Кого-то направили сюда из приемника-распределителя, куда попадают люди без определенного места жительства, кто-то получил направление в местах лишения свободы, кто-то остался на старости лет совершенно один, похоронив родных и близких, а кого-то привезли сюда родные дети.
150 разных судеб, жизненных историй, а финал один: на склоне лет понадобилась помощь государства, без нее не выжить: негде, а многим и не на что. Некоторые даже минимальной пенсии не заработали, трудовую книжку или утеряли, или не было ее вовсе, получают только социальное пособие по старости. И то оформили его благодаря сотрудникам социальных служб и акиматов.
В их числе и самый требовательный обитатель — Елюбай О., который встретил нас словами: «Все показуха, отношение к нам плохое…», но конкретных фактов так и не привел. Видимо, такое у 67-летнего мужчины «жизненное кредо». Хотя единственное, что обитатели МСУ сегодня должны приобретать на свои деньги, ведь пенсию получают на руки и тратят по своему усмотрению, это одежда. Но при этом и он понимает, что жив только потому, что оказался здесь. Провели полное медицинское обследование, отвезли в Астану на сложную операцию по шунтированию сердца, привезли, создали условия для реабилитации. Была семья, с женой развелись, есть дочь… Но, видимо, жить ему придется здесь и дальше.
Сергей К. — молодой человек, перенес операцию на сердце, инвалидность оформили, по меньшей мере, на год. Попал в МСУ из приемника-распределителя, как и многие мужчины, ставшие «получателями услуг» (так сейчас официально называют обитателей МСУ). Кажется, есть бабушка, но он, как и большинство обитателей дома, наличие родственников старается скрыть.
Серик М. в МСУ уже 17 лет.
— СССР распался, и я распался. Жена умерла, двое детей трагически погибли. Остался без ничего. Работал водителем. Заболел, запил. Страшно пил, дерзкий парень был, — говорит 68-летний мужчина. — Дай Бог нашему дому, что он есть, что мы здесь.
Анне Г. 81 год: «Муж, два сына умерли, сноха, внуки — в Башкирии. Жила с племянником — пил, бил. Добрые люди помогли сюда оформиться. Трудно привыкала, но после жизни с племянником показалось, что в рай попала. Недавно месяц гостила у подруги, принимали хорошо, но сюда уже тянет».
У Нелли К. своей семьи не было, с сестрой связь давно утеряна, отчий дом брат продал, жила на съемных квартирах, перенесла два инсульта, инвалид второй группы, ходит с трудом, но старается помочь в уходе за лежачими: «Мне помогали и я должна».
— Отправили меня, как ненужный элемент, — горько шутит Валентина М. — Вышла замуж за вдовца с шестью детьми, 20 лет растила как своих. Муж умер, стала не нужна. Теперь она с улыбкой вспоминает свой первый вопрос, который задала шесть лет назад, приехав сюда: «А где решетки на окнах? Где полосатые платья?».
И все-таки каждый из них согласен с Антониной А.: «Был бы домик, жила бы сама. Приезжаю в родной Кокшетау, как будто легкие раскрываются, не могу надышаться».
Разговаривали мы и с пожилыми людьми, дети которых живы и здоровы, достаточно благополучны. По словам работников МСУ, таковых примерно 40% от общего числа получателей услуг. Но, как правило, дети живут за пределами Казахстана. Уезжали — родители были на ногах, а теперь взять к себе для многих сложно — в Германию не выпустят, в Россию — часто некуда, сами ютятся в съемном жилье.
С каждым годом все больше пожилых людей вынуждены доживать свой век в МСУ. Недавно Глава государства, обеспокоенный этим, назвал цифру — более 7000 человек.
Как же скрасить одинокую старость? Как сделать осень жизни наших пожилых людей самой запоминающейся и благополучной порой? Может, по примеру европейских стран, расширять практику арендных квартир для пожилых людей, где у каждого будет, пусть маленький, но свой угол? Может, принять специальный закон об ответственности перед родителями? В Законе РК «О браке и семье» речь идет только о возможности взыскания алиментов в судебном порядке, да и то в исключительных случаях. Но ведь отвечают же за воспитание детей перед законом и обществом родители. Может, надо о грядущей старости думать, пока дети еще в пеленках?
Сколько вариантов у этих «может»… Но, прежде всего, надо каждому элементарно помнить о том, что все воздается, и все к тебе возвращается: и доброе, и злое, и в старости родителей увидеть свою собственную.
Нина МИТЧИНОВА.
