Специальный репортаж
Мерно урчит лебедка. Мокрые веревки-урезы, слегка покачиваясь, стряхивают капли воды. Семисотметровый невод, обозначенный на воде цепочкой поплавков, медленно «подошел» к берегу.
Молчаливые рыбаки привычно укладывают на прибрежный песок пустые крылья невода. В мотню (конечная часть невода) попало всего около двух ведер мелкого леща, пара карасиков, да пяток окуней. «На уху поймали, зато не нужно машину гонять в город, сдавать рыбу», — в очередной раз грустно пошутили рыбаки и отправились на стан отдыхать после палящего солнца, гнуса и тяжелого физического труда.
Из коргалжынских озер еще 10-20 лет назад круглый год вывозилось сотни тонн рыбы не только в Астану, но и другие города республики. За один заброс невода можно было поймать в среднем 2-3 тонны рыбы, иногда до 20. Да и рыба была товарная: судак, карась, карп, щука. В настоящее время мелкий лещ (80% улова) торговыми точками не принимается и вывозится на птицефабрику, на радость несушкам и цыплятам. До известного экономического кризиса 1990-х годов монополией на лов рыбы в Целиноградской области обладал одноименный рыбозавод. Ремонт подпорных плотин, зарыбление подходящих водоемов, организация промысловых участков, ихтиологические исследования, сбыт рыбной продукции — все это проводилось согласно утвержденному плану.
Пришло время, когда все пошло на самотек. Через прорванные плотины пресная вода растекалась по такырам, чтобы потом, согласно законам физики, испариться. Юго-восточные соседи закидали рынки дешевыми лесковыми сетями, которые помогли выжить в тяжелое время сотням семей, проживающим на берегах водоемов. Кто не был рыбаком, стал им. Этот «великий почин» до настоящего времени прочно вошел в быт местных жителей.
В «помощь» к рыбакам проредить рыбное население региона прилетели бакланы из южных областей республики. Каждый баклан в день в среднем съедает около 1 кг рыбы. Десять тысяч птиц (примерная численность этого вида в Коргалжьшском районе) — десять тонн рыбы в день. За лето ими съедается около двух тысяч тонн плотвы, окуня, язя, карпа, карася — стайной рыбы, которую легче ловить. Эта птица давно стала бичом для многих рыбоводческих хозяйств Европы.
Еще один немаловажный фактор, влияющий на состояние рыбного поголовья водоемов — это заморы. Уже в январе 2013 года жители поселков, расположенных по берегам реки Ишим ниже Астаны (до 100 км), черпали из лунок рыбу, отравившуюся какими-то ядами. Массовые заморы в конце этой зимы произошли и на реке Нура, на Уялинских, Биртабан-Шалкарских, Коргалжынских озерах. Сколько рыбы погибло и превратилось в донный ил — неизвестно. Причины заморов различные. Это прежде всего ухудшение гидрохимического состава воды в результате гниения погруженной растительности и техногенный фактор — сброс в воду каких-либо веществ, смертельных для рыбы. К сожалению, установлением причин заморов в настоящее время никто не занимается.
На извечный вопрос «Что делать?», мы давно привыкли ничего не делать. Просто брать «что Бог пошлет» и не думать о завтрашнем дне. Сама природа частично справляется с такой задачей. Благодаря высокому воспроизводственному потенциалу многие виды рыб быстро восстанавливают свою численность (не товарную) и не стремятся попасть на страницы Красной книги.
Бакланов не перестреляешь. Они прекрасно размножаются, кормятся и отдыхают под охраной государства — на территории Коргалжынского заповедника. Сделав «набег» на одно озеро, завтра летят на другое. Для этого они и созданы природой — есть рыбу.
Не существует эффективных методов борьбы с естественными заморами. Бурение лунок, замерзающих через пять минут, установка энергоемких аэраторов может дать временный эффект на каком-нибудь небольшом пруду. Удаление погруженной растительности — работа трудоемкая, требующая специальных приспособлений: камышекосилок, длинных веревок с грузом и т.д. На больших водоемах человек может помочь рыбе только поддержанием оптимального уровня воды, если этот уровень зависит от состояния подпорной плотины. Например, на Уялинских озерах, где в былые годы за один заброс невода вылавливали до 100 тонн карася (в настоящее время это около 50% годового плана района), ежегодные заморы рыбы происходят из-за их мелководности и промерзания до дна в зимний период. Для того, чтобы поддержать необходимый уровень на этих водоемах, необходимо всего лишь восстановить тридцатиметровую (!) регулируемую плотину в истоке реки Нуры. Насколько известно, на этих озерах закреплены 12 природопользователей, которые терпеливо выжидают, кто же им напишет биологическое обоснование, составит проектно-сметную документацию (которая стоит больше, чем сама работа) и построит плотину Как гласит народная мудрость — у семи нянек дитя без глазу. Около десяти лет назад была предпринята попытка создать в Коргалжынском районе ассоциацию промысловых рыболовных хозяйств. Эта организация «рассосалась» в самом начале, не прожив и месяца. Ну, не любят у нас организовываться.
Трудолюбивые китайцы вырыли у себя во дворах маленькие пруды, где разводят быстрорастущих карпов и даже осетров, обеспечивая свой рынок дешевой рыбой и экспортируя черную икру. Причем, чтобы прокормить рыбу в летнее время, достаточно над водой повесить электрическую лампочку с отражателем, куца ночью слетаются тучи насекомых, которые, падая в воду, служат бесплатным калорийным кормом…
P.S. За последние пять лет из шести неводных рыболовных бригад Коргалжынского района остались три, где работает, в основном, молодежь, те, кому «просто некуда деться».
Алексей КОШКИН,
п. Коргалжын.
