«Мой город во Вселенной знаменит тем, что его другим не заменить», — писал о родной Алма-Ате Олжас Сулейменов. И наш небольшой провинциальный город для родившихся в нем, становится миром, в который так хочется поскорее вернуться после шумных казахстанских столиц.
«Мой городок, он до смешного мал.
И отражаясь в окнах и витринах,
Он кажется огромным исполином себе
по вечерам».
Родной город любят не только за красоту самого города, а за те чувства, которые человеку пришлось там испытать, за волнение в крови, за щемящую тоску первой любви, за выпускной рассвет на Букпе, за первую схватку с собой, за веру в себя и свои силы.
«Всех лазурных морей
Мне синее на свете Копа.
Величайших вершин
Мне превыше на свете Букпа.
Где бы в жизни я ни был,
В любом уголке мирозданья
Кокчетавского неба
Легкокрылым останусь созданьем…»
— писал Амантай Ахетов, чьим пером Кокшетау воплотился в удивительной лиричной, пронизанной поэтикой Синегорья повести «Три Георгия».
В родном городе, как в чреве матери, сосредоточены все начала. Только здесь обозначен для нас если не самый центр мироздания, то, во всяком случае, той его части, что зовется планетой людей. Чем дальше во времени и расстоянии город детства и юности, тем сильнее его притяжение. Благодарная человеческая память хранит те первые переулки и тонущие в зелени тополей улицы Кокшетау, что вывели нас в долгую дорогу жизни.
И, конечно, первая школа, та самая первая, чьи выпускники ехали за знаниями в Москву и Ленинград, а учителя учили читать стихи так, чтобы каждый из нас чувствовал себя поэтом. Такое чтение меняло мировоззрение, речь… Тогдашняя школа была параллельной Вселенной, где Богом был ее директор Антон Ямко, а учитель литературы Раиса Заика режиссировала вечера поэзии Гарсиа Лорки и Роберта Бернса, а вместо положенного по той программе «Разгрома» мы читали «Конармию» Бабеля…
Только в городе детства так пьяняще остро пахнет сирень, и до сих пор вдыхая сладковатый запах акаций, вспоминаешь то благословенное время, «когда мама молодая и отец живой»… Вечерами бегали на берег Копы наблюдать, как солнце «валится» за Букпу. Даже спустя годы ее озерная гладь, озаренная предзакатным сиянием, мнится воплощением земного рая.
Светлые от выпавшего снега улицы, ледяные горки у «Дружбы», веселье, когда отменяют занятия… Колыбель детства, родной Кокшетау…
Пережидаем время. Ждем, когда наступит лето… Предполагаем жить, как сказал гений. Суетимся в своей единственной жизни, упорно не желая понимать, что счастья потом не бывает. Запоздало принимаем истину, детство-то ведь никогда не кончается — оно просто не возвращается, потому что оно всегда с тобой, просто ты привык и не замечаешь. Оно лучшее, что остается в нас.
Когда у города отнимают имя, его история становится короче. Нам повезло — гордо носит наш город свое первозданное название, как носит дитя нареченное матерью имя свое. Сквозь вихрь революции, ветры крутых перемен наш Кокшетау сохраняет свое главное достояние — людей добрых, верных родине, преданных отчей земле.
Алия АХЕТОВА.
