Притчи

Когда по-настоящему беда

В давние времена жил всесильный деспот — владыка. Был он жаден до неприличия, все норовил отнять чужое, ему вовсе не принадлежащее.

Жизнь в его владениях была так устроена, что тех, кто трудился не жалея живота своего, обирали наместники тирана. Долго терпел произвол многотерпеливый и многострадальный народ этой страны.

Вновь и вновь заявлялись сборщики бесчисленных податей для того, чтобы в очередной раз отнять последнее у людей. Долго плакал народ, скорбно говоря, что уже единственное отнимают. Однако ничему не верил владыка: ни рекам слез матерей, ни морям тоски и отчаяния.

Однажды застали глумливые приспешники деспота правителя людей веселящимися и радующимися их приходу «Нет у нас ничего, не осталось даже крупинки пшена, даже рисового зернышка», — смеясь сквозь слезы говорили матери многодетных семейств, чьи дети падали от голода.

— Так и передайте своему хозяину, нечего у нас отнять, — смеялись над сборщиками дани белобородые старики, в чьих глазах насовсем угасло веселье.

Так и ушли на сей раз ни с чем к своему повелителю изумленные его слуги и обо всем увиденном доложили ему.

— Они в действительности встретили вас с радостью и весельем? — переспросил неимоверно жадный хозяин страны. — Тогда и вправду у них больше ничего нет. Больше не трогайте их, пусть живут и радуются жизни.

Развод по-еврейски

Приходит к седому раввину человек, проживший более четверти века с женой, и просит развести их. Тот поражен: как? Столько лет прожить в согласии и в ладу, так в чем же причина?

А грустный человек несмело отказывается отвечать:

— Прости, ребе, но пока она моя супруга, я ничего плохого говорить о ней не намерен.

Раввин расторгает брак и после чего, сгорая от любопытства, спрашивает разведенного супруга:

— Слушай, ну отныне вы совершенно чужие друг другу люди, она для тебя теперь посторонняя женщина. Теперь-то ты можешь мне все сказать, из-за чего решил развестись?

Отвечает тогда ему умудренный жизнью человек:

— Нет, ребе. Теперь она чужая. А я вовсе не приучен перемалывать косточки посторонним.

От Соломона

Тысяча людей думают, что они любят. Тысяча -что они любимы. И только двоим из тысячи выпадает счастье любить. Счастье любви, которое на самом деле не эйфория эмоций, а крест. Крест распятия и крест прощения, крест благодати и крест спасения. Любовь как комета, как фейерверк, как кучка золы… не важно. Но всегда крест.

Любовь… и ту, и другую создал Господь, и на его глазах любовь длилась вечно и умирала. Любовь… что только не прикрывается ее именем. Это шелест ветра в кустах, нет, это пламя, рдеющее в крови. Это адская музыка, и под ее звуки пускаются в пляс даже сердца одиноких и уставших жить. Это угар зимнего одиночества, когда никого не ждешь, и плакать не о чем, и надо как-то прожить до весны. Она может сгубить человека, возродить его к жизни и вновь выжечь на нем свое клеймо. Сегодня она благосклонна к тебе, завтра ко мне, а послезавтра уже к другому. Любовь лишает покоя старика в его одинокой каморке. Она превращает человеческое сердце в роскошный и бесстыдный цветущий сад, где свалены таинственные отбросы неизвестных прежде чувств.

Иногда люди не умеют обращаться с этим вечным проклятым словом «любовь». Наполняют его как пустой сосуд, чем придется. Страхом одиночества, предвкушением другого «я», чрезмерным чувством собственного достоинства, самолюбованием -все это зыбкое отражение действительности в зеркале фантазии.

Влюбленная глупая молодость, летняя ночь со звездами и ароматом земли, надежная простая жизнь с яростной борьбой за существование, напряженным трудом, усталостью по вечерам, ожиданием любимых сцепленных рук.

Она насылает безумие на послушных и омрачает разум хладнокровных. Это любовь бормочет непристойные слова. Но нет. Она бывает совсем другая. Любовь — источник всего земного, владычица всего земного, но на всем ее пути — цветы и кровь, цветы и кровь.

Красота — это обещание счастья. Красота человеческая на самом деле редкость. Такая же, как талант. То есть красота и есть талант самой природы, дивное ее сотворение. Надо ждать. Надо терпеть. Нести свой крест и верить. Где-то она тебя ждет. И отыщет непременно «когда ее совсем не ждешь». И придет расплата за жизнь «с осенью в сердце», за зимнее безверье. «Но зато ты узнаешь, как сладок грех этой горькой порой седин». Как там, на обратной стороне перстня царя Соломона «И это пройдет»…

Алия АХЕТОВА.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Читайте также